Эмоции - внутренние психические субъективные состояния, характеризующиеся специфичным для них ярким телесным выражением, которое проявляется в сосудистых реакциях, в изменениях дыхания и кровообращения (в связи с этим в побледнении или покраснении лица), в своеобразной мимике и жестах, в интонационных особенностях речи и т. д.

В зависимости от субъективной ценности переживаний Б. И. Додонова выделяет следующие виды эмоций.

Альтруистические - переживания, возникающие на основе потребностей в содействии, помощи другим людям: желание принести другим людям радость и счастья, чувство тревоги за свою судьбу, сопереживания, чувство надежности, преданности, сочувствия.

Коммуникативные - возникают на основании потребности в общении: желание общаться, делиться мыслями и переживаниями, чувство симпатии, привязанность, чувство уважения к кому-то, чувство признательности, желание заслужить одобрение от близких и уважаемых людей.

Глоричные - связаны с потребностью в самоутверждения, славе: стремление завоевать признание, уважение, чувство самовлюбленности и желание взять реванш, чувство гордости, преимущества, удовлетворение тем, что произошел рост, повышенная ценность своей личности.

Практические - определяются успешностью или неуспешности деятельности, трудностями ее осуществления и завершения: желание достичь успеха в работе, чувство напряжения, увлеченность работой, приятная усталость, приятное удовольствие от результатов своего труда.

Романтические - проявляются в стремлении ко всему необычному, тайного: ожидание чего-то необычного и очень хорошего, светлого; волнующе чувства восприятия измененного окружающей среды: все кажется другим, необычным, наполненным особой значимости, таинственности.

Гностичные - связаны с потребностью в познавательной и духовной гармонии: стремление познать суть явлений, чувство удивления или непонимания, колебания; чувство ясности или неясности мысли; безудержное стремление преодолеть противоречия в своих суждениях и все систематизировать; чувство близости решения проблемы; радость открытия истины.

Эстетически е - связанные с лирическими переживаниями: потребность в красоте, чувство изящного, возвышенного и величественного; наслаждение звуками, чувство волнующих драматизма, светлого сумму, поэтическо наблюдательного состояния; чувство духовного роста; чувство родного, близкого, угодная воспоминаний о прошлом, горько-приятное чувство одиночества.

Гедоничные - связанные с удовлетворением потребности в телесном и духовном комфорте: наслаждение приятными духовными и физическими ощущениями от знаний, вкусной пищи, тепла, солнца и т.п.; чувство беззаботности, покоя, изнеможения чувство веселья; приятное бездумно возбуждение, хтивисть.

Акизитивные - возникают в связи с интересом к накоплению, коллекционирование: стремление накопления, радость в связи с увеличением накоплений; приятное чувство от созерцания своих собраний.

Мобилизационные - происходят от потребности в преодолении опасности, интереса к борьбе: потребность в острых ощущениях, увлечение риском, чувство спортивного азарта, решительность, спортивная злость, чувство сильного волевого и эмоционального напряжения, мобилизация своих физических и умственных способностей.

Эмоции делятся на простые, которые являются непосредственным отражением взаимоотношений человека с теми или другими объектами, и сложные, в которых это отображение имеет опосредованный характер. По силе, характеру проявления и устойчивостью среди эмоций отличаются аффекта и настроения. По содержанию выделяют прежде всего моральные, интеллектуальные и эстетические чувства. Некоторые из них могут набирать характера страстей.

Внешнее выражение эмоций: Изменение дыхания при эмоциях. Многие эмоции связаны с усилением мышечной деятельности и повышением голоса. Этим объясняется большая роль, которую играют в эмоциях дыхательные движения, выполняющие, как известно, двойную функцию: 1) усиление газообмена и обеспечение необходимого для повышенной мускульной работы кислорода и 2) пропускание воздуха через голосовую щель и обеспечение требуемой вибрации голосовых связок.

Мимические выразительные движения. Человек обладает сложной мускулатурой лица, которая в своей значительной части выполняет только функцию мимических движений в соответствии с характером испытываемых человеком эмоциональных состояний. Мимика лица способна выразить очень тонкие оттенки смущения, гнева, оскорбления, любви, пренебрежения, уважения и т. д.

Выражение эмоций в речевой интонации. Поскольку речь играет огромную роль в жизни человека, большое значение во взаимоотношениях людей приобрело выражение эмоций с помощью повышения, или понижения, или ослабления голоса. Выразительное значение имеют также и тембр голоса, темп речи и ее ритмическое (акцентное) членение с помощью пауз и логического ударения. Эмоциональная выразительность речи играет огромную роль в общении людей. Совокупным действием всех указанных средств человек только с помощью одного своего голоса может выражать самые сложные и тонкие эмоции - иронию, ласку, сарказм, боязнь, решимость, просьбу, страдание, восторг и т. Д

О переживаниях человека можно судить как по самоотчету человека о переживаемом им состоянии, так и по характеру изменения психомоторики и физиологических параметров: мимике, пантомиме (позе), двигательным реакциям, голосу и вегетативным реакциям (частоте сердечных сокращений, артериальному давлению, частоте дыхания). Наибольшей способностью выражать различные эмоциональные оттенки обладает лицо человека.

Г.Н. Ланге, один из крупных специалистов по изучению эмоций, привел описание физиологических и поведенческих характеристик радости, печали и гнева. Радость сопровождается возбуждением двигательных центров, из-за чего появляются характерные движения (жестикуляция, подпрыгивания, хлопанье в ладони), усилением кровотока в мелких сосудах (капиллярах), вследствие чего кожа тела краснеет и становится теплее, а внутренние ткани и органы начинают лучше снабжаться кислородом и обмен веществ в них начинает происходить интенсивнее.

При печали происходят обратные сдвиги: торможение моторики, сужение кровеносных сосудов. Это вызывает ощущение холода и озноба. Сужение мелких сосудов легких приводит к оттоку из них крови, в результате ухудшается поступление кислорода в организм и человек начинает ощущать недостаток воздуха, стеснение и тяжесть в груди и, стараясь облегчить это состояние, начинает делать продолжительные и глубокие вдохи. Внешний вид тоже выдает печального человека. Его движения медленны, руки и голова опущены, голос слабый, а речь растянутая. Гнев сопровождается резким покраснением или же побледнением лица, напряжением мышц шеи, лица и рук (сжимание пальцев в кулак).

У разных людей проявление эмоций различно, в связи с чем говорят о такой личностной характеристике, как экспрессивность. Чем сильнее выражает человек свои эмоции через мимику, жесты, голос, двигательные реакции, тем больше у него выражена экспрессивность. Отсутствие внешнего проявления эмоций не говорит об их отсутствии; человек может скрывать свои переживания, загонять их вглубь, что может стать причиной длительного психического напряжения, отрицательно влияющего на состояние здоровья.

Различаются люди и по эмоциональной возбудимости: одни эмоционально реагируют на самые слабые раздражители, другие – только на очень сильные.

Эмоции обладают свойством заразительности. Это значит, что один человек может невольно передавать свое настроение, переживание другим людям, общающимся с ним. Вследствие этого может возникнуть как всеобщее веселье, так и скука или даже паника. Другим свойством эмоций является их способность долгое время храниться в памяти. В связи с этим выделяют особый вид памяти – эмоциональную память.

Внешние выражения эмоций. Возникновение эмоционального процесса приводит к формированию новых форм реагирования. Иногда эмоциональные явления бывают бурными и внезапными, возникая почти сразу после действия возбуждающего агента. Такая эмоция принимает форму аффекта.

Но эмоции могут формироваться и постепенно, не проявляясь и не оставляя следов в сознании. Остается только повышенная готовность к эмоциональной реакции. Иногда эмоции вовсе не находят отражения в сознании.

Эмоция, набравшая достаточную силу и организованность, способна оказывать большое влияние на функциональное состояние различных психических механизмов. Она проявляется:

В форме выразительных движений;

В форме эмоциональных действий;

В форме высказываний об испытываемых эмоциональных состояниях;

В форме определенного отношения к окружающему.

Зачем же нужны выразительные эмоциональные движения? По мнению Чарльза Дарвина, это пережитки прежде целесообразных действий. Напряжение мускулов, сжимание кулаков, скрежетание зубами при гневе – все это наследие наших далеких предков, которые спорные вопросы решали с помощью кулаков и челюстей. «Для примера, – пишет Дарвин, – достаточно вспомнить о таком движении, как наклонное положение бровей у человека, который страдает от горя или тревоги... Или же такие движения, как едва заметное опускание углов рта, должны рассматриваться как последние следы или остатки более резко выраженных в прошлом движений, имевших понятный смысл».

Выразительные движения в наши дни служат в качестве непроизвольного аккомпанемента эмоций: они играют огромную коммуникативную роль, помогают общению между людьми, обеспечивают эмоциональный контакт между ними. Именно благодаря мимике (выразительные движения лица), пантомимике (выразительные движения всего тела), эмоциональным компонентам речи и т.д. мы узнаем о переживаниях другого человека, сами проникаемся этими переживаниями, строим в соответствии с ними свои взаимоотношения с окружающими. Понимание языка эмоций помогает нам найти верный тон в общении с окружающими. Наиболее полно и ярко эмоции выражаются изменениями человеческого лица. Именно на лице другого человека «прочитываем» мы радость и печаль, задумчивость и гнев, любовь и ненависть. Точно так же «прочитываются» разнообразные оттенки чувств и эмоций на нашем лице.

Из каких же элементов складывается "язык эмоций", как усваивается он человеком? Этим вопросам были посвящены многочисленные исследования. Выяснилось, что наибольшее значение для выражения эмоций имеют глаза и рот.

Но обычно мы при прочтении эмоции по лицу учитываем всю ситуацию, которая подсказывает характер эмоционального переживания. Радость и веселье угадываются быстрее, чем страх и страдание.

На точность определения эмоции по внешним проявлениям влияет состояние того, кто оценивает, люди имеют тенденцию приписывать другому те переживания, которыми они сами охвачены.

Принцип «физических действий», т.е. воссоздания эмоции по точному внешнему ее выражению, предложил К.С. Станиславский для правдивого отображения на сцене эмоциональной жизни персонажей. Здесь имеется в виду, конечно, не только мимика, но и другие способы внешнего выражения эмоций: жесты, движения, позы и т.д. Одним из самых сильных путей выражения эмоций и чувств является речь. Интонация, сила звука, ритм – все это всегда, с одной стороны, зависит от нашего эмоционального состояния и, другой – служит средством его выражения.

Язык эмоций – это универсальные, сходные для всех людей наборы экспрессивных знаков, выражающих те или иные эмоциональные состояния. Мы можем правильно понять эмоции людей других культур и национальностей. Но эта универсальность не абсолютна. Есть определенные национальные различия, которые определяются традициями и обычаями. Например, в некоторых частях Африки смех – показатель изумления и даже замешательства и вовсе не обязательно признак веселья. В некоторых странах Азии от гостя ждут отрыжки после еды в знак того, что он вполне удовлетворен. Тот же жест в американском обществе вряд ли повлечет за собой повторное приглашение в гости.

Формы выражения эмоций зависят от принятых правил приличия. У нас, например, не принято в общественных местах громко хохотать, вообще привлекать к себе всеобщее внимание проявлением своих эмоций. Есть и индивидуальные особенности в проявлении эмоций, которые зависят от темперамента человека, его воспитания, привычек. Иногда привычные для человека эмоции накладывают своеобразный отпечаток на выражение его лица. Недаром говорят о лицах озабоченных, веселых, удивленных и т.д. Впрочем, такая «психологизация» внешности может быть результатом не совсем правильного «прочтения» природных особенностей лица. 1.3. Значение эмоций в жизни человека

Значимость эмоций в жизни и деятельности организма заключается в их функциях. В психологии выделяют ряд функций:

Отражательно - оценочная функция. Эта функция на психологическом уровне наиболее важна, поскольку эмоции оценивают значимость предметов и ситуаций для достижения целей и удовлетворения своих потребностей. Это система сигналов, дает знать субъекту о значимости событий происходящих в данный момент, в прошлом и будущем.

Побудительная функция, после оценки происходящего, побуждает к действию. Может быть мотивационной, стимулирующей. Явственным мотивом поступков выступают чувства человека, целью которых является извлечение наибольшей выгоды для субъекта, рассматривание ситуации с позиции удовольствия - неудовольствия. Е. П. Ильин указывал, что «… вопрос о том, откуда в побуждении берется заряд энергии, довольно сложен и дискуссионен. Исключать присутствие в побуждении к действию энергии эмоций нельзя, но считать, что эмоции сами по себе вызывают побуждение к действию, тоже вряд ли возможно».

Активирующая функция связана с побудительной. Оптимальный уровень работы центральной нервной системы обеспечивают эмоции. Д. Хебб экспериментальным путем получил кривую, которая выражала зависимость деятельности человека от его эмоционального состояния. Был сделан вывод, что слишком слабая и активность не оказывает должного влияния на мотивацию, а сильная дезорганизует. У каждого человека индивидуальная эмоциональная возбудимость, которая необходима для эффективной работы и зависит от разных факторов, например: особенностей выполняемой деятельности, условий протекания, индивидуальности человека и прочие.

Эмоциональное возбуждение сопровождается разными физиологическими реакциями: учащается пульс, дыхание, изменяется кровяное давление, увеличивается содержание адреналина и сахара в крови, ускоряются обменные процессы. Эта функция мобилизует энергетические ресурсы при неблагоприятных условиях и при неблагоприятных - направляет на накопление энергии.

Регулирующая функция - определяют направление и осуществляют деятельность. Эмоциональное отношение к явлению, другому человеку, предмету - оказывает влияние на мотивацию на всех этапах протекания деятельности. Одни и те же события люди воспринимают по своему и зависит это от их индивидуальности. Эмоции у каждого индивидуума субъективны.

В общем контексте многие психологи и физиологи конкретизируют функции регуляции, как накопление индивидуального опыта. Эмоциональные переживания оставляют след в памяти (эмоциональная память) и в дальнейшем этот опыт используется. П.К. Антохин считал, что положительные эмоции возникающие при достижении цели запоминаются и при необходимости могут быть извлечены из памяти, для достижения аналогичного результата. Отрицательные эмоции так же запоминаются и уберегают от повторных ошибок.

Синтезирующая функция - объединяет все события и факты в единое целое. Совокупность образов порождают эмоциональное переживание и создают образ в сознании субъекта. Один из элементов может повлечь за собой неосознанное для субъекта воспроизведение других образов, потому, что они образуют комплекс.

Смыслообразование - эмоции служат для осмысления мотива. А. Н. Леонтьев писал: «День, наполненный множеством действий, казалось бы вполне успешным, тем не менее может испортить человеку настроение, оставить у него некий эмоциональный осадок. На фоне забот дня этот осадок едва замечается, но вот наступает минута, когда человек как бы оглядывается и мысленно перебирает прожитый день, в ту минуту, когда в памяти всплывает определенное событие, его настроение приобретает предметную отнесенность, возникает аффективный сигнал, указывающий, что именно это событие и оставило у него эмоциональный осадок.».

Защитная функция - при сильных эмоциональных переживаниях, при страхе, стрессе и прочих проявлениях реальной или возможной опасности активизируются внутренние резервы организма. Они служат защитой, помогают разобраться в ситуации, помогают определить вероятность успеха и неудачи.

Экспрессивная функция - служит для общения между людьми. Реализуется эта функция через мимику, жесты, интонации голоса, позы и различные выразительные движения. А также при помощи звуков, например: смеха, плача, крика, возгласов. Интересным является тот факт, что принадлежащие к разным культурам люди, способны безошибочно воспринимать и оценивать выражения человеческого лица, определять по нему эмоциональные состояния, чтобы настроиться на общение и совместную деятельность. Так же это замечено и у народов никогда не контактирующих друг с другом, из этого можно сделать вывод, что характер некоторых эмоций врожденный, как способность их понимания. Не только человек способен понять эмоциональное состояние другого живого существа по выражению его лица, но и некоторые животные.

Эмоции человека проявляются во всех видах человеческой деятельности и особенно в творчестве. Собственная эмоциональная сера отражается в творчестве. Эмоции так же входят во многие психологически сложные состояния человека. Такими комплексными состояниями, включающими мышление и эмоции, являются: юмор, сатира, ирония, сарказм, и трагизм.

Много интересных наблюдений, раскрывающих роль эмоций сделал Б. Спиноза: «Природа людей по большей части такова, что к тем, кому худо, они испытывают сострадание, а кому хорошо тому завидуют и… относятся с тем большей ненавистью, чем больше они любят что-либо, что воображают во владении другого…»

«Ненависть увеличивается вследствие взаимной ненависти и, наоборот, может быть уничтожена любовью...»

«Ненависть, совершенно побежденная любовью, переходит в любовь, и эта любовь будет вследствие этого сильнее, чем если бы ненависть ей вовсе не предшествовала…».

Эмоции -- внутренние психические субъективные состояния, характеризующиеся специфичным для них ярким телесным выражением, которое проявляется в сосудистых реакциях, в изменениях дыхания и кровообращения (в связи с этим в побледнении или покраснении лица), в своеобразной мимике и жестах, в интонационных особенностях речи и т.д.

Изменение дыхания при эмоциях. Многие эмоции связаны с усилением мышечной деятельности и повышением голоса. Этим объясняется большая роль, которую играют в эмоциях дыхательные движения, выполняющие, как известно, двойную функцию: 1) усиление газообмена и обеспечение необходимого для повышенной мускульной работы кислорода и 2) пропускание воздуха через голосовую щель и обеспечение требуемой вибрации голосовых связок.

Дыхательные движения при эмоциях претерпевают характерные для различных эмоциональных состояний изменения своей скорости и амплитуды. По данным Вудвортса эти изменения следующие: при удовольствии наблюдается увеличение как частоты, так и амплитуды дыхания; при неудовольствии -- уменьшение того и другого; при возбуждении -- дыхательные движения становятся частыми и глубокими; при напряжении -- замедленными и слабыми; в состоянии тревоги -- убыстренными и слабыми; при неожиданном удивлении -- мгновенно становятся частыми при сохранении нормальной амплитуды; при страхе -- резкое замедление дыхания и т.д.

Показательным при эмоциях является также соотношение между продолжительностью вдоха и выдоха. Штерринг (1906) определял это отношение путем деления времени вдоха на время всего цикла (состоящего из вдоха и выдоха) и получил следующие данные, показывающие значительное увеличение при эмоциональных состояниях продолжительности вдоха по сравнению с продолжительностью выдоха:

- при покое 0,43,
- при возбуждении 0,60,
- при удивлении 0,71,
- при внезапном испуге 0,75.

Значение этих данных для характеристики эмоциональных процессов подчеркивается тем, что при сосредоточенной умственной работе, лишенной эмоционального возбуждения, соответствующий коэффициент составляет всего 0,30 и обнаруживает тенденцию к еще большему уменьшению по мере увеличения сосредоточенности, т.е. свидетельствует о резком преобладании продолжительности выдоха.

Типичные для соответствующих эмоций изменения частоты амплитуды дыхательных движений приобретают в процессе практической деятельности устойчивый характер, являясь фактором, обеспечивающим требуемую эффективность этой деятельности. Они наступают не только при непосредственном выполнении деятельности, но и при эмоциональном воспоминании о ней. Опыты над спортсменами показывают, что при воспоминании о трудных и важных физических упражнениях их дыхание приобретает те же особенности, которыми оно отличалось при непосредственном выполнении упражнений. Это свидетельствует о том, что изменения дыхания, а также вазомоторные реакции органически входят в эмоциональную память.

Изменения кровообращения при эмоциях. Эти изменения характеризуются частотой и силой пульса, величиной кровяного давления, расширением и сужением кровеносных сосудов. В результате этих изменений убыстряется или замедляется ток крови и соответственно наблюдается приток крови к одним и ее отток от других органов и частей тела. Как указывалось выше, скорость сердечных сокращений регулируется вегетативными импульсами, а также изменяется под влиянием адреналина. В спокойном состоянии частота пульса составляет 60--70 ударов в минуту. При испуге происходит мгновенное ускорение до 80--90 ударов. При возбуждении и напряженном ожидании (на старте) частота пульса повышается на 15--16 ударов в минуту. Вообще возбуждение ускоряет кровообращение.

Соответственные изменения наблюдаются в величине кровяного давления. При испуге систолическое кровяное давление повышается. Это повышение наблюдается также при мысли о возможной боли: у некоторых лиц оно обнаруживается, как только зубной врач входит в комнату и подходит к больному. Повышение кровяного давления перед первым экзаменационным днем иногда составляет 15--30 мм сверх нормы.

Все эти изменения связаны с потребностями организма в лучшем выполнении соответствующей деятельности: при внезапном, испуге они приводят к быстрому и лучшему кровоснабжению мышц, которым предстоит работа (это находит свое выражение в увеличении объема рук благодаря притоку к ним крови); в ожидании экзамена -- к улучшению кровоснабжения мозга и т.п.

Мимические выразительные движения. Человек обладает сложной мускулатурой лица, которая в своей значительной части выполняет только функцию мимических движений в соответствии с характером испытываемых человеком эмоциональных состояний. С помощью мимики,т. е. координированных движений глаз, бровей, губ, носа и т. д., человек выражает самые сложные и разнообразные эмоциональные состояния: слегка открытый рот с опусканием его углов выражает печаль; вытянутые в стороны губы с поднятием углов рта кверху -- удовольствие; поднятые брови -- удивление; сильное и внезапное поднятие бровей -- изумление; оскал зубов -- раздражение и гнев; подъем верхней губы с характерным расширением ноздрей носа -- отвращение; полузакрытые глаза -- безразличие; плотно сжатые губы -- решимость и т.д. Мимика лица способна выразить очень тонкие оттенки смущения, гнева, оскорбления, любви, пренебрежения, уважения и т.д. Большое значение при этом имеет выражение глаз Ч. Дарвин считал, что у животных предков человека эти выразительные движения имели практическое значение, помогая в борьбе за существование: оскал зубов и сопровождающее его рычание устрашало врага; поза и мимика смирения снижала его агрессивность; мимика удивления облегчала ориентировочный рефлекс и т.д. У человека же эти мимические движения утратили свое непосредственное жизненно практическое значение и остались всего лишь в виде простых пережитков.

Однако значительное количество мимических выразительных движений появилось и усовершенствовалось у человека уже в процессе его исторического развития, например мимические движения, связанные с интеллектуальными, эстетическими и нравственными эмоциями. Они не являются врожденными, а усваиваются человеком путем подражания в процессе общения с другими людьми и воспитания. Для понимания этих выразительных движений у других людей необходимо иметь как соответствующий личный эмоциональный опыт, так и знакомство с общечеловеческим опытом, нашедшим свое выражение во взаимоотношениях людей в быту или отраженным в произведениях искусства. Так мимика презрения совершенно не воспринимается и не понимается детьми в возрасте 3-5 лет; мимика внутреннего, духовного страдания становится понятной в 5-6 лет, мимика интеллектуального удивления - в 10 лет и т.д. Все это говорит о большой роли, которую играют мимические выразительные движения в воспитании эмоций.

Выражение эмоций в речевой интонации. Поскольку речь играет огромную роль в жизни человека, большое значение во взаимоотношениях людей приобрело выражение эмоций с помощью повышения, или понижения, или ослабления голоса. При этом методика и динамика речи может иметь выразительное значение безотносительно и даже в противоречии со смыслом и содержанием произносимых слов.

Выразительное значение имеют также и тембр голоса, темп речи и ее ритмическое (акцентное) членение с помощью пауз и логического ударения. Слова, произносимые на одной и той же высоте звука, делают речь монотонной и лишенной выразительности. Наоборот, значительная звуковысотная модуляция голоса (у некоторых артистов она превышает две октавы) делает речь человека весьма выразительной в эмоциональном отношении.

Эмоциональная выразительность речи играет огромную роль в общении людей. Совокупным действием всех указанных средств человек только с помощью одного своего голоса может выражать самые сложные и тонкие эмоции -- иронию, ласку, сарказм, боязнь, решимость, просьбу, страдание, восторг и т.д.

О выражении написано много сочинений, но еще больше о физиогномике, т. е. об определении характера посредством изучения постоянных черт лица. Этого последнего вопроса я здесь не касаюсь. <...>

За исключением Г. Спенсера, великого истолкователя принципа эволюции, все авторы, писавшие о выражении, были, по-видимому, твердо убеждены, что виды, включая, конечно, и человека, появились на свет в своем настоящем состоянии. Сэр Ч. Белл, разделяя также это убеждение, утверждает, что многие из наших лицевых мышц представляют собой «исключительно орудия выражения» или «специально предназначены» только для целей выражения. Но тот простой факт, что человекоподобные обезьяны обладают теми же лицевыми мышцами, какими обладаем и мы, делает весьма маловероятным допущение, что у нас эти мышцы служат исключительно для выражения, ибо никто, я думаю, не согласится с тем, что обезьяна была наделена специальными мышцами только для того, чтобы она могла выставлять напоказ свои гримасы. <...>

Сэр Ч. Белл, очевидно, стремился провести различие между человеком и животными более широко; именно поэтому он утверждал, что «низшие существа лишены таких выражений, которые нельзя было бы поставить в более или менее понятную связь с их хотениями или необходимыми инстинктами». Далее он утверждает, что лица их «по-видимому, способны преимущественно выражать ярость и страх». Но ведь даже человек не может выразить внешними знаками любовь и покорность так ясно, как это делает собака, когда с опущенными ушами, повисшими губами, изгибаясь и виляя хвостом, она встречает любимого хозяина. Эти движения собаки так же мало можно объяснить хотениями или необходимыми инстинктами, как сияющие глаза и улыбку человека, когда он встречает старого друга. Если бы мы попросили Ч. Белла объяснить выражение привязанности у собаки, он, без сомнения, ответил бы, что это животное было сотворено со специальными инстинктами, сделавшими его приспособленным к общению с человеком, и что все дальнейшие изыскания в этой области излишни. <...>

<...> Без сомнения, до тех пор, пока мы смотрим на человека и на всех остальных животных как на независимые творения, наше естественное стремление исследовать, насколько это возможно, причины выражения заметно тормозятся. Этой доктриной можно одинаково хорошо объяснить решительно все что угодно; она оказалась столь же гибельной для науки о выражении, как и для любой другой отрасли естествознания. Такие выразительные проявления человека, как поднимание волос дыбом под влиянием крайнего ужаса или демонстрация оскала при неистовой ярости, едва ли могут быть поняты, если не признать, что человек некогда пребывал в гораздо более низком звероподобном состоянии. Общность определенных выражений у различных, хотя и родственных видов, например, движений одних и тех же лицевых мышц при смехе у человека и у различных обезьян, становится несколько более понятной, если мы признаем их происхождение от общего прародителя. Тому, кто опирается на общее положение, что строение и привычки всех животных развились постепенно, все вопросы о выражении будут рисоваться в новом и интересном освещении.

<...> Я со всей возможной внимательностью вглядывался в выражения различных страстей у некоторых самых обыкновенных животных; я уверен, что такое наблюдение имеет огромнейшее значение не потому, конечно, что оно позволяет решить вопрос, насколько известные выражения у человека характерны для определенных душевных состояний, но потому, что оно дает самое надежное основание для обобщений относительно причин или происхождения различных выразительных движений. Когда мы наблюдаем животных, мы не так легко поддаемся влиянию нашего воображения; кроме того, мы можем быть гарантированы, что в выражениях животных нет ничего условного. <...>

Однако значительно большая трудность заключается в том, чтобы понять причину или происхождение различных выражений и вынести верное суждение о правдоподобности того или иного теоретического их объяснения. Кроме того, когда в меру нашего разумения и не прибегая к помощи каких-нибудь правил мы беремся судить, которое из двух или нескольких объяснений более удовлетворительно и удовлетворительно ли оно вообще, то, на мой взгляд, существует лишь один путь для проверки наших заключений. Следует посмотреть, приложим ли тот принцип, посредством которого можно, по нашему мнению, объяснить какое-либо одно выражение, также и к другим сходным случаям; и — что особенно важно — могут ли одни и те же общие принципы быть с одинаковым успехом приложены как к человеку, так и к низшим животным. Я склонен думать, что этот последний метод является самым полезным из всех. Трудность оценки истинности того или иного теоретического объяснения и проверки его с помощью определенным образом направленного исследования в значительной мере ослабляет тот интерес, который, по-видимому, возбуждает изучение данного вопроса.

Специальные выражения у животных . [Ниже] я опишу с достаточными для иллюстрации нашего предмета подробностями выразительные движения у некоторых хорошо известных животных при различных настроениях. Но во избежание многих бесполезных повторений, прежде чем рассматривать выразительные движения в должной последовательности, подвергнем обсуждению некоторые способы выражения, общие для большинства животных. <...>

Кошки. Я уже описывал действия кошки, когда она разъярена, но не испытывает ужаса. Она припадает к земле, по временам вытягивает передние лапы с выпущенными когтями, готовыми к нанесению удара. Хвост вытянут и извивается или перебрасывается из стороны в сторону. Шерсть не взъерошена, по крайней мере она не была взъерошена в тех немногих случаях, которые я наблюдал. Уши плотно оттянуты назад и зубы оскалены. Кошка издает тихое свирепое рычание. Мы можем понять, почему поза, которую принимает кошка, собираясь вступить в драку с другой кошкой, до такой степени не похожа на позу собаки, когда та приближается к другой собаке с враждебными намерениями: кошка наносит удары передними лапами, и поэтому ей удобно или необходимо припадать к земле. Кроме того, кошки гораздо больше, чем собаки, привыкли лежа прятаться и внезапно бросаться на добычу. Нельзя с уверенностью объяснить, почему хвост перебрасывается или извивается из стороны в сторону. Эта привычка свойственна многим другим животным, например, пуме, когда она готовится прыгнуть, но этой привычки нет ни у собак, ни у лисиц... <...>

Когда кошка бывает в ласковом настроении, все ее действия представляют полную противоположность только что описанным. Она выпрямляется во весь рост, слегка выгнув спину, подняв вертикально хвост и насторожив уши. При этом она трется щеками и то одним, то другим боком о хозяина или хозяйку. Желание тереться обо что-нибудь при этом настроении так сильно у кошек, что часто можно видеть, как они трутся о ножки стульев и столов или о дверные косяки. Этот способ выражать привязанность произошел у кошек, вероятно, по ассоциации, как и у собак, вследствие того, что мать ухаживает за котятами и ласкает их, а может быть, вследствие взаимной ласки самих котят и их общих игр. Мы уже описали совсем иного рода телодвижения, которые служат выражением удовольствия, а именно любопытную манеру молодых и даже старых кошек от удовольствия поочередно вытягивать передние лапы, раздвинув пальцы так, как будто они нажимают ими на сосцы матери и сосут их. Эта привычка настолько аналогична привычке тереться обо что-нибудь, что обе они, по-видимому, являются следствием движений, производимых в период сосания. Я не могу сказать, почему кошки выражают привязанность трением в гораздо большей степени, чем собаки, хотя и последние очень любят прикасаться к хозяевам; я не могу также сказать, почему кошки лишь изредка лижут руки у своих друзей, а собаки делают это постоянно. Кошки чистятся, вылизывая свою шерсть, чаще, чем собаки. С другой стороны, их языки как будто менее приспособлены для этой работы, чем языки собак, более длинные и более гибкие.

При испуге кошки выпрямляются во весь рост и, как известно, смешным образом выгибают спину. Они фыркают, шипят или рычат. Шерсть на всем теле, и особенно на хвосте, взъерошивается. В тех случаях, которые я наблюдал, хвост у основания был приподнят, а конец хвоста был отброшен вбок; но иногда хвост лишь слегка приподнимается и отгибается в сторону почти у самого основания, уши оттягиваются назад и зубы обнажаются. Когда два котенка играют вместе, один из них часто старается именно таким способом испугать другого. <...> Все вышеописанные особенности выражения понятны, кроме чрезвычайно сильного выгибания спины. Я склонен думать, что, подобно многим птицам, которые, взъерошивая перья, распускают крылья и хвост, чтобы казаться как можно крупнее, кошки также выпрямляются во весь рост, выгибают спину, часто поднимают хвост у основания и взъерошивают шерсть для той же цели. Говорят, что когда нападают на рысь, она выгибает спину, и в этой позе она изображена и у Брэма. Но сторожа в Зоологическом саду никогда не видели, чтобы более крупные животные семейства кошек — тигры, львы и т. д. — делали хотя бы что-нибудь подобное; у них мало причин бояться какого бы то ни было другого животного.

Кошки часто пользуются голосом как средством выражения, и издают при различных эмоциях и желаниях по меньшей мере шесть или семь различных звуков. Один из наиболее любопытных звуков — довольное мурлыкание, производимое как при вдыхании, так и при выдыхании. Пума, чита и оцелот также мурлычут; но тигр, когда он доволен, «издает своеобразное короткое фырканье, сопровождаемое закрыванием век». Говорят, что лев, ягуар и леопард не мурлычут.

Лошади. Когда лошади разъярены, они плотно прижимают уши назад, вытягивают голову и отчасти обнажают резцы, готовясь укусить. Намереваясь лягнуть, они обыкновенно по привычке оттягивают уши назад и глаза их бывают своеобразно устремлены назад. Когда лошади довольны, как это бывает, когда им приносят в конюшню какой-нибудь очень любимый корм, они поднимают и вытягивают голову, настораживают уши и, пристально глядя на своего друга, часто ржут. Нетерпение выражается ударом копыта о землю.

Действия лошади при сильном испуге в высокой степени выразительны. Однажды моя лошадь очень испугалась сеялки, покрытой брезентом и стоявшей в открытом поле. Она подняла голову так высоко, что шея стала почти вертикально: лошадь сделала это по привычке, так как машина стояла внизу на скате, и ее нельзя было видеть яснее при поднятии головы. Если бы от машины исходил какой-нибудь звук, его тоже нельзя было бы услышать отчетливее. Глаза и уши лошади были внимательно устремлены вперед, биение ее сердца чувствовалось сквозь седло. Расширив красные ноздри, она сильно фыркнула и, сделав крутой поворот, бросилась было прочь и умчалась бы, если бы я не помешал ей. Ноздри расширяются не для того, чтобы почуять, откуда исходит опасность, ибо лошадь не расширяет ноздрей, когда она, не будучи встревожена, тщательно обнюхивает какой-нибудь предмет. Благодаря наличию клапана в горле лошадь, с трудом переводящая дух, дышит не через раскрытый рот, а через ноздри; поэтому ноздри приобрели способность значительно расширяться. Это расширение ноздрей, а также фырканье и сердцебиение в течение длинного ряда поколений тесно ассоциировалось с чувством страха, ибо страх обыкновенно заставлял лошадь напрягать все усилия и бросаться прочь вскачь от источника опасности.

Жвачные. Рогатый скот и овцы замечательны тем, что, за исключением случаев острой боли, они в слабой степени проявляют свои эмоции или ощущения. Разъяренный бык выражает свою ярость своеобразной манерой опускания головы, расширением ноздрей и мычанием. Кроме того, он часто роет копытами землю; но эти движения, по-видимому, совершенно отличны от топтания нетерпеливой лошади, ибо на сухой почве бык поднимает тучи пыли. Мне кажется, что быки делают это, чтобы прогнать мух, когда те их раздражают. Дикие породы овец и коз, пораженные страхом, топают ногами о землю и свистят носом; это служит для их товарищей сигналом тревоги. Мускусный бык арктических областей при встречах с человеком тоже топает о землю. Я не могу решить, отчего произошло это топанье; из данных проведенного мною опроса не следует, чтобы какие-нибудь из этих животных дрались передними ногами.

Некоторые виды оленей в свирепом состоянии производят гораздо больше выразительных движений, чем рогатый скот, овцы или козы: как уже было указано, они оттягивают назад уши, скрежещут зубами, взъерошивают шерсть, визжат, топают ногами и потрясают рогами. Однажды в Зоологическом саду пятнистый олень (Cervus pseudaxis ) приблизился ко мне в любопытной позе, высоко подняв морду, так что рога прижались к шее. Голову при этом он несколько наклонил вбок. По выражению его глаз я был уверен, что он разъярен; он медленно приблизился и, подойдя вплотную к железной решетке, не наклонил голову, чтобы боднуть меня, но внезапно подобрал голову под себя и с большой силой ударил рогами ограду. Бартлет сообщает мне, что некоторые другие виды оленей принимают такую же позу, когда бывают разъярены.

Печатается по:
Дарвин Ч. «О выражении эмоций у человека и животных».
СПб.: Питер, 2001.

Выражение эмоций

Любая эмоция является не только и не столько некоторой абстрактной "игрой души". Каждая эмоция находит свое четкое физиологическое выражение в состоянии организма, как то: повышение или понижение кровяного давления, учащение или замедление биения сердца, уровень возбуждения, изменения в гормональном балансе, та или иная поза, мимика, изменения интонации голоса и многое другое.

Для постороннего наблюдателя наиболее наглядным представляется следующее:

– выразительные движения лица (мимика),

– выразительные движения всего тела (пантомимика),

Как говорил С. Л. Рубинштейн, "В повседневной жизни мы по выразительным движениям, по тончайшим изменениям в выражении лица, в интонации и т.д. чувствуем иногда малейшие сдвиги в эмоциональном состоянии, в "настроении" окружающих нас людей, особенно близких нам". И в самом деле, богатый жизненный опыт позволяет нам, например, всего лишь по одной фальшивой нотке в голосе собеседника распознать раздражение или негативное отношение, по расширившимся зрачкам – возбуждение и/или любовь, по слишком резкому движению – нетерпение.

Тем не менее ряд американских экспериментаторов (А. Фелеки, Г. С. Лэнгфелд, К. Лэндис, М. Шерманн) пришли к выводу, что суждения об эмоциональном состоянии на основании выражения лица оказываются по большей части сбивчивыми и ненадежными. Такие очевидные проявления, как смех или улыбка не вызывает расхождения в суждениях. Относительно легко распознается выражение презрения, но уже удивление и подозрение и даже страх и гнев, а тем паче более тонкие оттенки чувств труднее дифференцировать по выражению лица.

В экспериментах некоторые из исследователей (К. Лэндис, М. Шерманн) в лабораторных условиях вызывали у людей различные эмоциональные состояния. Испытуемые, не будучи осведомленными об эмоциональных состояниях этих людей, должны были их определить по выражению лиц. Иногда исследователи подменяли живое человеческое лицо фотографией, на которой либо сам исследователь (А. Фелеки), либо актер специально изображал ту или иную эмоцию (Г. С. Лэнгфелд, К. Лэндис). Старания исследователей были направлены на то, чтобы определить для каждой эмоции, какую в точности группу мышц лица она включает и какое в точности движение каждой из этих мышц для нее специфично. Оказалось, что игра мышц имеет много своеобразия и значительные индивидуальные различия. Одна и та же эмоция может сопровождаться разной игрой мышц, а при разных эмоциях могут наблюдаться схожие "игры".

Отчасти результат этот объясняется дефектом самих экспериментов, заключающимся в демонстрации испытуемым статических изображений. В реальной жизни мы оцениваем эмоции друг друга не только и даже не столько по статическому выражению, сколько по динамике: вряд ли дежурная улыбка банковского работника или продавца-консультанта может кого-то обмануть.

Другой дефект (непреодолимой, пожалуй, силы) заключается в том, что невозможно объективными способами классифицировать эмоции человека: вот он испытывает удивление в чистом виде, вот ярость и т.д. В реальной жизни, опять-таки, распознать эмоции нам помогает ситуация, в которой пребывает человек-объект наблюдения.

С. Л. Рубинштейн говорит о том, что вопрос в конечном счете упирается в общую теорию выразительных движений, неразрывно связанную с общей теорией эмоций. Только с помощью такой теории можно осмыслить и истолковать экспериментальные факты.

С биологической точки зрения подходил к выражению эмоций, в частности, Ч. Дарвин. Согласно нему выражение эмоций является рудиментарным обрывком прежде целесообразных действий. Точка зрения, рассматривающая выразительное движение как начало намечающегося, но невыполненного, заторможенного действия, принимается поведенческой психологией, которая превращает, таким образом, выразительное движение в отрывок поведения, в соответствующую тому или иному поведению установку или "позу" (Дж. Уотсон). Если однако рассматривать поведение с точки зрения бихевиориста – как внешнюю реакцию организма, лишенную внутреннего содержания, то от выразительного движения, как связанного с внутренним содержанием личности, ничего не остается, так же как ничего не остается и от самого внутреннего содержания. Для того чтобы подход к выразительному движению от действия, от поведения был плодотворен, необходимо, чтобы в самом действии раскрывалось внутреннее содержание действующего лица.

Выразительным может быть не только движение, но и действие, не только его намечающееся начало, но и дальнейшее течение. Как в логическую ткань живой человеческой речи вплетаются выразительные моменты, отражающие личность говорящего, его отношение к тому, что он говорит, и к тому, к кому он обращается, так и в практический конспект человеческих действий непрерывно вплетаются такие же выразительные моменты; в том, как человек делает то или иное дело, выражается его личность, его отношение к тому, что он делает, и к другим людям.

Как вообще действие не исчерпывается внешней своей стороной, а имеет и свое внутреннее содержание и, выражая отношения человека к окружающему; является внешней формой существования внутреннего духовного содержания личности, так же как выразительные движения не просто лишь сопровождение эмоций, а внешняя форма их существования или проявления.

Выражение эмоций не только отражает уже сформированное переживание, но и само, включаясь, формирует его; так же как, формулируя свою мысль, мы тем самым формируем ее, мы формируем наше чувство, выражая его. У. Джемс утверждал, что не страх порождает бегство, а бегство порождает панику и страх, не уныние вызывает унылую позу, а унылая поза (когда человек начинает волочить ноги, мина у него делается кислой и весь он как-то опускается) порождает у него уныние. Ошибка Джемса заключалась только в том, что, переворачивая традиционную точку зрения, он также недиалектично взял лишь одну сторону. Но отмеченная им зависимость не менее реальна, чем та, которую обычно односторонне подчеркивает традиционная теория.

Любой человек может убедиться в том, что, давая волю проявлениям своих чувств, мы этим их поддерживаем. То есть внешнее проявление чувства само воздействует на него, усиливая это чувство. Таким образом, выразительное движение (или действие) и переживание взаимопроникают друг в друга, образуя подлинное единство.

Объяснение выражению эмоций можно дать не на основе психофизического параллелизма, а лишь на основе психофизического единства. Выразительное движение, в котором внутреннее содержание раскрывается вовне, – это не внешний лишь спутник или сопровождение, а самый настоящий компонент эмоций. Характерным примером здесь является то, что через выразительность своих движений и действий актер на сцене или в кино не только раскрывает чувства зрителю, через них он сам входит в чувства своего героя и, играя роль, начинает жить ими и их переживать.

Действительно, возможно, что некоторые эмоции являются рудиментарными формированиями. Однако, как говорит С. Л. Рубинштейн, "Как бы сначала ни возникли выразительные движения и какова бы ни была первоначальная функция этих движений, они во всяком случае не просто рудиментарные образования, потому что они выполняют определенную актуальную функцию, а именно функцию общения; они - средство сообщения и воздействия, они - речь, лишенная слова, но исполненная экспрессии". Функция выражения эмоций в настоящем, конечно, не менее существенна для их понимания, чем гипотетическая функция их в прошлом. Исключительно тонко дифференцированная мимика человеческого лица никогда не достигла бы современного уровня выразительности, если бы в ней лишь откладывались и запечатлевались ставшие бесцельными движения.

Социальная функция выражения эмоций оказывает на них определяющее влияние. Поскольку они служат средствами выражения и воздействия, они приобретают характер, необходимый для выполнения этих функций. Символическое значение, которое выразительное движение приобретает для других людей в процессе общения, начинает регулировать употребление его индивидом.

Форма и употребление выражения эмоций преобразовываются и фиксируются той общественной средой, к которой мы принадлежим, в соответствии со значением, присвоенным ею нашим выразительным движением. Общественная фиксация этих форм и их значения создает возможность чисто конвенциональных выразительных движений (конвенциональная улыбка), за которыми нет чувства, ими выражаемого.

Однако даже подлинное выражение действительных чувств получает обычно установленную, стилизованную, как бы кодифицированную социальными обычаями форму. Нигде нельзя провести грани между тем, что в наших выразительных движениях природно и что в них социально; природное и социальное, естественное и историческое здесь, как и повсюду у человека, образуют одно неразложимое единство. Нельзя понять выразительных движений человека, если отвлечься от того, что он – общественное существо.

Выражение эмоций, безусловно, для окружающих людей имеет определенное значение, это факт. Этот факт придает эмоция и новое значение для нас самих. Мы понимаем, что наши эмоции становятся понятны окружающим, что наши эмоции как-то воздействуют на них. И поэтому первоначально рефлекторная реакция превращается в полноценный семантический акт. Мы сплошь и рядом производим то или иное выразительное движение именно потому, что, как мы знаем, оно имеет определенное значение для других.

В некоторой степени выражение эмоций способно даже заменить речь. Природная основа непроизвольных рефлекторных выразительных реакций дифференцируется, преобразуется, развивается и превращается в тот исполненный тончайших нюансов язык взглядов, улыбок, игры лица, жестов, поз, движений, посредством которого и тогда, когда мы молчим, мы так много говорим друг другу. Пользуясь этим "языком", большой артист может, не вымолвив ни одного слова, выразить больше, чем слово может вместить. Этот язык располагает утонченнейшими средствами речи.

С. Л. Рубинштейн отмечает, что наши выразительные движения – это сплошь и рядом метафоры. Когда человек горделиво выпрямляется, стараясь возвыситься над остальными, либо наоборот, почтительно, униженно или подобострастно склоняется перед другими людьми и т.п., он собственной персоной изображает образ, которому придается переносное значение. Выразительное движение перестает быть просто органической реакцией; в процессе общения оно само становится действием и притом общественным действием, существеннейшим актом воздействия на людей.