Оригинал взят у imperium_ross в Тайны Московской сыскной полиции.

Невыдуманные откровения начальника Московской сыскной полиции Аркадия Францевича Кошко о сыскном аппарате и структуре розыскного дела, позднее заведовавшим всем уголовным сыском Российской империи, благодаря Кошко на состоявшемся в Швейцарии Международном съезде криминалистов русская сыскная полиция в 1913 году была признана лучшей в мире по раскрываемости преступлений. И так, начнем..

Сыскной аппарат.

Быть может, читателю будет небезынтересно ознакомиться со структурой розыскного дела в прежней России.
Изощренность преступного мышления, корыстные вожделения людей представляют из себя обширнейшее засоренное поле, и немало труда и терпения требуется для выкорчевывания этой человеческой лебеды, часто готовой буйным ростом своим заглушить любые полезные всходы. На сыскной полиции лежит обязанность не только раскрывать уже совершенные преступления, но, по возможности, и предупреждать их. Эта сложная программа требует, конечно, и соответствующей организации, каковую и попытаюсь описать, беря за образец Москву. Та же организация, помимо столиц, существовала и в провинции, являясь осколком первой и отличаясь от нее лишь масштабом.
Вступив в должность начальника Московской сыскной полиции, я застал там дела в большом хаосе. Не было стройной системы в розыскном аппарате, количество не открытых преступлений было чрезвычайно велико, процент преступности несоразмерно высок. Я деятельно принялся за реорганизацию дела и, не хвалясь, улучшил его.
При каждом Московском полицейском участке состоял надзиратель сыскной полиции, имевший под своим началом 3-4 постоянных агентов и целую сеть агентов-осведомителей, вербовавшихся по преимуществу из разнообразных слоев населения данного полицейского района. Несколько надзирателей объединялись в группу, возглавляемую чиновником особых поручений сыскной полиции. Эти чиновники ведали не только участковыми надзирателями и их агентами и осведомителями, но имели и свой особый секретный кадр агентов, с помощью которого и контролировали деятельность подчиненных им надзирателей. Чиновники и надзиратели состояли на государственной службе. Агенты и осведомители служили по вольному найму и по своему общественному положению представляли весьма пеструю картину: извозчики, дворники, горничные, приказчики, чиновники, телефонистки, актеры, журналисты, кокотки и др. Некоторые из них получали определенное жалование, большинство же вознаграждалось хлопотами полиции по подысканию им какой-нибудь казенной или частной службы. К этому прибавлялись даровые билеты в театры, по железным дорогам и т. п. Такого способа вознаграждения приходилось волей-неволей держаться в целях экономии - применение его давало возможность значительно увеличивать кадры агентов.

Над деятельностью чиновников особых поручений я наблюдал лично, имея для их контроля около двадцати секретных агентов.
Имена и адреса последних были известны только мне. Им вменялась в обязанность строжайшая конспирация; с ними я видался только на конспиративных квартирах, которых у меня в Москве имелось три. С помощью этих секретных агентов я мог наблюдать за действиями и поведением любого моего подчиненного, не возбуждая в нем подозрений. Эти двадцать человек были выбраны мною с большим разбором. Кадры моих секретных агентов я старался пополнять людьми, принадлежащими к различнейшим слоям московского населения. В числе их, помнится, была и старшая барышня с телефонной станции - весьма ценный агент - довольствовавшаяся театральными и железнодорожными билетами, коробками конфет и духами; был и небезызвестный исполнитель цыганских романсов, вечно вращавшийся в театральном мире; было и два метрдотеля из ресторанов, наблюдавших за кутящей публикой, и агент из бюро похоронных процессий, и служащие из Казенной палаты, Главного почтамта и пр.
Эти агенты не столько вели общее наблюдение, сколько употреблялись мною в отдельных нужных случаях. Обычно им давалось определенное задание: проследить такого-то, проверить того-то и т. д.
Но для чего, спросят, быть может, было создавать целую иерархическую лестницу в розыскном деле, где один агент, проверяя другого, в то же время подвергался и сам тайной поверке и наблюдению?
Жизнь показала всю необходимость подобного метода.
Например, бывали такие случаи: мне становилось известным, что в таком-то месте организовался притон-клуб, где всякие шулера жестоко обыгрывают в "железку" доверчивых посетителей. Я отдавал приказ надзирателю соответствующего района пройти с ночным обходом в этот клуб и в случае обнаружения азартной игры - его закрыть. Надзиратель делал обход, но запрещенной игры не оказывалось. Повторные обходы имели тот же результат. Между тем жалобы продолжали ко мне поступать. Обходы надзирателя становились подозрительными, и я приказывал чиновнику особых поручений соответствующей группы проверить действия надзирателя.
Иногда этот чиновник и обнаруживал злоупотребления, но случалось, что сведения чиновника совпадали с рапортом надзирателя, между тем жалобы на притон продолжались. Тогда я прибегал к своим секретным агентам, не заинтересованным (хотя бы в силу своей конспиративности) в делах надзирателя и чиновника, и с их помощью обнаруживалась преступная корысть того и другого. Оказывалось, что надзиратель заблаговременно извещал хозяина притона о предстоящем обходе и, получая за это соответствующую мзду, делился с чиновником.
Иногда случалось, что надзиратели по лености и нерадению относились спустя рукава к порученному делу или, чтобы отделаться, принимались сообщать всякие небылицы, свидетельствующие об их энергии и старании. С помощью тех же секретных агентов истина и здесь выяснялась очень скоро, и пристыженный надзиратель быстро терял вкус к самовосхвалению и выдумкам.
Словом, благодаря этому контролю над контролем мне вскоре же удалось внедрить в сознание моих подчиненных, что начальник следит сам за всем и в курсе всего происходящего, что, конечно, сильно подтянуло моих людей.
Для довершения описания агентурной сети следует упомянуть еще о так называемых агентах-любителях. Часто воры, не поделившие добычи, присылали кляузные письма, жалуясь друг на друга; бывало, что какой-нибудь скупщик краденого, обуреваемый завистью к "коллеге", перекупившему у него под носом выгодную партию "товара", являлся в полицию и со смаком выдавал "конкурентов". А то случалось, что люди, чающие заработать пятерку, десятку, а то и четвертную (сообразно ценности сведений), приходили ко мне и предлагали сообщить данные по интересующему меня делу. Эта разновидность агентов приносила тоже свою пользу.
Итак, каждый участковый надзиратель, прослужив несколько лет в своем участке, с помощью своих постоянных агентов и многочисленных агентов-осведомителей имел возможность самым подробным образом изучить и территорию, и состав ее населения.
Обычно всякий переулок, всякий дом, чуть ли не всякая квартира были ему известны, что, конечно, значительно облегчало дело розыска.

Этого мне удалось достигнуть с помощью грандиозных облав, о каковых я и хочу рассказать.
Три- четыре раза в год я давал генеральные сражения российским мошенникам.
Технически организовать облаву было нетрудно, так как силы сыскной и наружной полиции Москвы были для этого достаточны.
Сложность этого способа борьбы заключалась в том, что приходилось соблюдать строжайшую тайну о дне и часе облавы, не только от своих служащих, но и от чинов наружной полиции, между тем как в "экспедиции" принимало участие более тысячи человек. Дней за десять, иногда за восемь, а то и за пять до больших праздников я приказывал моим надзирателям, чиновникам и агентам собраться в полиции часам к 7-ми вечера якобы для ознакомления с каким либо новым циркуляром или для получения от меня общих указаний по очередному сложному делу. Когда люди были собраны, им объявлялось, что сегодня ночью облава. После этого никто из них уже не только не выпускался из помещения, но им строжайше запрещалось даже разговаривать по телефону. В состоянии "арестованных" они пребывали до ночи, т. е. до самого начала действий.
Вместе с тем я просил градоначальника нарядить мне в помощь тысячу городовых, человек пятьдесят околоточных и десятка два приставов и их помощников. К ночи городовые стягивались в один общий исходный пункт (часто во дворе при жандармском управлении), к ним присоединялись мои люди. Руководители получали подробные инструкции, и глухой ночью начиналась облава.
Для большего успеха отрядам предписывалось следовать шагом до определенного места, а оттуда пускаться бегом и возможно быстрее оцепить намеченный район, квартал или группу домов, подлежащих осмотру.
Внезапность атаки играла огромную роль, сильно уменьшая шансы скрыться для преследуемых преступных элементов. По просьбе некоторых московских газет редакции их извещались за час до начала облавы, и уведомленные сотрудники их тотчас приезжали ко мне.
Когда подлежавшие осмотру районы были уже окружены полицией, в назначенный час мне подавался автомобиль, и я в сопровождении трех-четырех хроникеров выезжал на место действия, а на следующее же утро в газетах появлялись подробные, мелодраматические отчеты, не лишенные жути, образности и фантазии, сообразно индивидуальным особенностям их авторов. Помнятся мне несколько таких моих выездов к Хитрову рынку, в так называемые Кулаковские дома. Эти вертепы, эти клоаки, эти очаги физической и моральной заразы достойны описания.
Огромные, каменные сараи, сдаваемые сплошь под ночлежные I квартиры. Эти многочисленные квартиры содержались и эксплуатировались относительно разбогатевшими, но всегда крайне темными личностями (часто скупщиками краденого, тайными винокурами и просто мошенниками). Городские и частные ночлежные дома, при всем своем убожестве, имели все же некоторую организацию, кой-какой служебный персонал, а посему являлись как бы комфортабельными гостиницами по сравнению с этими ночлежными углами, решительно предоставленными собственной участи и "культурным" потребностям их хозяев и обитателей.
В каждом этаже находился длинный общий коридор, куда выходили двери всех квартир. Двери эти, по требованию полиции, никогда не запирались на замок. Толкнув такую дверь, я быстро входил с отрядом, и если помещение было в первом этаже, то люди мои кидались к окнам, предупреждая побеги.
Квартиры состояли обычно из 2-3 комнат, из которых одна была "дворянской". Носила она это пышное наименование вследствие того, что вместо нар в ней находились кровати с некоторым подобием тюфяков и ночевка в ней стоила целый пятак; на нарах же люди устраивались копейки за три; для кого же и эта цифра была велика, те приобретали за копейку право спать на полу, под нарами, за печкой и т. п. менее привилегированных местах.
Угол первой комнаты всегда был огорожен грязным пологом, за которым находилась "квартира" хозяина или хозяйки этой ночлежки.
Прежде всего агенты кидались за этот полог, и при обыске почти всегда обнаруживалось краденое.

Аркадий Кошко (справа) и начальник Петербургской сыскной полиции Владимир Филиппов.

Если бы произвести химический анализ воздуха этих помещений, то надо думать, что, наперекор законам природы, кислорода в нем не оказалось бы совсем.
Что представляли из себя обитатели этого логовища? Мне кажется, что, суммируя героев горьковского "Дна" с героями купринской "Ямы" и возведя эту компанию в куб, можно было бы получить лишь приблизительное представление об обитателях Кулаковских ночлежных квартир.
Быть может, чувствительные, но мало вдумчивые люди спросят: как могло правительство терпеть подобные очаги всевозможной заразы?
Но что же было делать. Эти ночлежки, как и дома терпимости, вызывались самой жизнью, и волей-неволей приходилось их терпеть. Без них куда девались бы непреступные, хотя бы опустившиеся люди? Ведь плата в ночлежных домах не всем была доступна; организовать же бесплатные, сколько-нибудь благоустроенные, помещения не представлялось возможным, так как, при крайней нетребовательности простого русского человека, это значило бы взять на себя заботу о квартирах чуть ли не для половины России. Да, наконец, помимо гуманитарных соображений, уничтожение Кулаковских и им подобных квартир не повело бы ни к чему. Они выпирались жизнью в силу сложных социальных условий, и уничтожение этих скученных центров имело бы непосредственным последствием лишь распыление их по всей территории города, что только бы затруднило общий надзор за ними.
Наше появление вызывало сильное смятение. Впрочем, опытный взор и в этом смятении мог бы усмотреть известную последовательность и закономерность. Добрая половина жильцов оставалась сравнительно спокойной, лениво потягивалась на нарах и встречала нас возгласами вроде: "Ишь, сволочи, опять притащились! Не дают покоя честным людям!" У этих "флегматиков" можно было бы и не спрашивать документов - они были, конечно, в исправности.

Не то делалось с другой половиной ночлежников! Они в ужасе рассыпались по помещению, забивались за печки, прятались под нары, лезли чуть ли не в щели.
За хозяйской перегородкой очищали место, и мы приступали к опросу и поверке каждого. Жутью веяло от этих людей, давно потерявших образ и подобие Божие: в лохмотьях, опухшие от пьянства, в синяках и ранах от недавних драк, все эти бывшие, а иногда даже и титулованные люди внушали ужас, жалость и отвращение.
Впрочем, бывали случаи, когда среди этих бывших чиновников, офицеров, актеров, докторов и публицистов вдруг проявлялись проблески давно замерших переживаний человеческих, и больно и смешно было подмечать эти переживания, столь не гармонирующие со звериным обликом их носителей. Эта группа бывших интеллигентов производила наиболее тягостное впечатление.
- Где постоянно живешь? - спрашиваешь босяка.
И вдруг эта карикатурная личность, став в позу, тоном провинциального трагика заявляет с пафосом:
- Уж пятый год, как отчий дом я променял на это пышное палаццо! - при этом соответствующий жест в сторону нары.
- Твой паспорт? - спрашиваешь старую полупьяную проститутку.
- А вот мой паспорт! - и женщина делает невероятно циничный жест. -
- Как звать? - говорит пристав какому-то типу с чрезвычайно гордой осанкой, но без штанов.
- А вы кто такой?
- Ну, ладно, кто такой! Не видишь? Пристав!
Фигура без штанов презрительно шипит:
- Пф-ф-ф! Пристав?! Я иначе как с начальником и разговаривать не стану.
Вдруг из-за занавески высовывается голова, затем протягивается рука, и заплетающийся язык произносит:
- Аркадий Францевич, будьте великодушны, одолжите двугривенный, до завтра, parole d"honneur! Ну что вам стоит?! А выпить - во-о как хочется!
Иногда пороешься в кармане и протянешь рублевку. Словно не рука, а обезьянья лапа вырвет у тебя бумажку или монету, а за пологом уже слышится лирический восторг:
- Господи Ты Боже мой!!! Какое, какое благородство!...
Там, в глубине комнаты, какая-то пьяная-распьяная женщина, очевидно, из бывших шансонеток, пытается кокетливо шевелить лохмотьями, заменяющими ей юбку, и, игриво подмигивая, испитым сиплым голосом поет: "Смотрите здесь, смотрите там!" При этом оголяет уродливые, отекшие ноги. А перед тобой в это время мелькают и "коты", и "хипесники", и шулера, и просто жулики.
Дышать нечем, в висках стучит, а на душе тошно, и плохо отдаешь себе отчет в том, где ты и что с тобой. Где сон - где явь?!
Разбив это людское стадо на чистых и нечистых, т. е. на людей с неопределенными документами и на тех, у кого документы либо не в порядке, либо отсутствуют вовсе, я первых оставлял в покое, вторых отправлял в полицейские участки, причем для разбивки по участкам приходилось руководствоваться довольно своеобразным признаком: чем меньше следов одежды имелось на человеке, тем в более близкий участок он направлялся, так как сострадание и чувство стыдливости не позволяли подвергать людей без штанов прогулке через весь город, да еще при двадцатиградусном иногда морозе.
Приведенные в участки поились в 6 часов утра горячим чаем, каждому выдавался фунт хлеба и кусок сахару. На следующий же день им распределялось тюремное белье, обувь и одежда, и, согретые, одетые и накормленные, люди препровождались в сыскную полицию, где мы и приступали к выяснению личности каждого.

Для этого у нас имелись и антропометрические приспособления, и дактилоскопические регистраторы, и целый фотографический кабинет с архивом.
Но о том, как производилась эта операция опознания - я расскажу как-нибудь в другой раз.
Если прибавить к этому, что при сыскной полиции имелись и собственный парикмахер, и собственный гример, и обширнейший гардероб всевозможнейшего форменного, штатского и дамского платья, то читатель получит, быть может, хотя бы некоторое понятие и представление о серьезном техническом оборудовании розыскного аппарата времен Империи.
Предпраздничные облавы дали прекрасные результаты, и помнится мне, что на четвертый год моего пребывания в Москве была Пасха, не ознаменовавшаяся ни одной крупной кражей. Рекорд был побит, и я был доволен!...

Исторические корни отечественной правоохранительной системы теряются в глубине веков. Немало было сделано во времена Петра Великого и Екатерины II. Однако, в целом, государственная структура и состав полицейских сил определился к началу XIX века. В 1860-е – 1880 – е годы проводились кардинальные изменения в рамках масштабной реформы всей системы правопорядка империи. Дальнейшие перемены, как правило, не затрагивали сложившиеся устои и контур управления, в целом, всей правоохранительной системой в стране.

Полицейские силы империи

В Российской империи в конце XIX - начале XX веков функционировала довольно сложная правоохранительная система, в ряде случаев дублирующая те или иные правоохранительные функции и задачи различными входящими в нее структурами и службами. Далее будет идти речь, в основном, об общих силах полиции, находившихся в ведении Департамента полиции МВД империи.

При этом за рамками публикации во многом остаются такие важные правоохранительные структуры, как жандармерия и охранные отделения, а также 9 министерств и ведомств, которые имели в своем составе военизированные подразделения, выполнявшие те или иные полицейские функции. Например, министерство промышленности и торговли ведало горно-полицейской стражей и фабрично-заводской полицией. В министерстве финансов состоял корпус пограничной стражи, таможенные подразделения, корчемная стража. Министерству юстиции подчинялись тюремная и конвойная стража, судебные приставы. Были схожие подразделения и в других министерствах.

Имелась в виде отдельной правоохранительной службы дворцовая полиция, обеспечивавшая охрану и правопорядок в императорских резиденциях и на прилегающих к ним территориях. Они же обеспечивали охрану и безопасность лиц императорской фамилии при их прогулках, выездах на отдых и во всех иных случаях согласно специальной инструкции. Дворцовые полицейские тесно сотрудничали со спецслужбой - III Отделением императорской канцелярии вплоть до ее упразднения в декабре 1883 года. В период формирования дворцовой полиции в 1861 году ее численность составляла 30 городовых. В 1905 году в дворцовой полиции по штату уже числилось 144 человека. Функции их тоже постоянно расширялись. Так, в обязанность дворцовых полицейских включили охрану и сопровождение «лиц, близких ко двору», а также проверку всех, кто имел доступ во дворцы и на охраняемые территории. И это несмотря на то, что с 1881 года охранные функции также несли собственная охрана царя, гвардейский пехотный отряд конвоя, отдельная железнодорожная воинская часть и другие дворцовые структуры безопасности и охраны. Дворцовая полиция была упразднена в апреле 1917 года постановлением Временного правительства.

Общие силы полиции подчинялись сначала Министерству полиции, а затем были переданы в ведение департамента полиции МВД. До середины XIX века все происходившие в правоохранительной системе перемены были связаны с поиском наиболее приемлемой и отвечавшей вызовам времени полицейской структуры империи. Как часто бывало, все реформы и новшества начинались со столицы. В октябре 1866 года столица империи была разделена на 38 полицейских участков вместо прежних 58 кварталов. При этом принцип деления города на 12 частей сохранился. Позже полицейские участки были созданы во всех городах империи. Все излишние полицейские структуры и должности были упразднены в целях снижения казенных расходов. Одновременно впервые был создан резерв полиции в качестве учебного подразделения для первичной подготовки вновь поступавших на службу в полицию.

В декабре того же года для несения патрульно-постовой службы была создана полицейская стража, состоявшая из околоточных надзирателей и городовых. Тогда же было разрешено состав городовых комплектовать из числа желающих добровольно служить по вольному найму. С той поры путь в полицию был открыт не только для отставных армейских нижних чинов, но и всех других, физически годных и способных нести полицейскую службу. Сословные состояния учитывались, но не являлись препятствием при поступлении на службу в полицию. Все новички должны были проходить обязательную начальную полицейскую подготовку в школе полицейского резерва.

В рассматриваемый период полицейские силы империи дополнялись новыми службами и подразделениями, что сопровождалось ростом общей численности полиции. С 1880 года департаменту полиции подчинялись охранные отделения, полицейские службы, отделения уголовного сыска, адресные столы и пожарные команды. В состав МВД, помимо перечисленных структур, входили специализированные подразделения полиции (речной, ярмарочной, портовой, железнодорожной) и полицейская стража. Имела полиция и свою заграничную службу.

Местные полицейские структуры, как правило, подчинялись губернскому полицмейстеру. Полицмейстеры из военных обычно имели чин полковника или генерал-майора, но числились на службе в полиции и носили полицейскую форму. Гражданские чиновники на таких должностях пребывали в чинах статского или действительного статского советника, что соответствовало V или IV классам согласно Табелю о рангах.

Однако в ряде крупных городов руководство полицией осуществлял градоначальник. На должность градоначальника обычно лично императором назначались военные чины и гражданские чиновники в ранге генерала или действительного статского советника. В обеих столицах эти должности часто занимали свитские чины из генерал-адъютантов императора.

В целом, проведенная во второй половине XIX века реформа правоохранительной системы империи привела к формированию новой полицейской структуры. Перемены затронули многие стороны полицейской службы, среди которых можно назвать следующие:
- созданы единые уездные полицейские управления во главе с исправниками;
- изменены принципы комплектования полиции: взамен нижних армейских чинов, негодных к строевой службе и направлявшихся на службу в полицию в порядке отбывания воинской повинности, после военной реформы 1874 года, отменившей рекрутский набор, был введен принцип вольного найма в полицию по контакту;
- увеличено жалование, введены пенсии, награждения за выслугу и иные льготы для большей привлекательности службы в полиции по вольному найму;
- пересмотрены функции полиции, часть из которых были переданы в другие правоохранительные структуры. Так, следственные действия возлагались на судебных следователей, а хозяйственные функции, благоустройство городов, продовольственное дело, контроль за состоянием дорог было передано в ведение земств и органов городского самоуправления;
- предписано было иметь полицейский резерв (учебные команды) в уездах;
- укреплено низовое звено полиции за счет введения должностей участковых урядников в уездах, а в городах увеличена численность околоточных надзирателей. Кстати, новая инструкция околоточным надзирателям, утвержденная министром внутренних дел, возлагала даже на дворников некоторые вспомогательные полицейские функции. Помимо дворников, среди осведомителей и добровольных помощников полицейских было немало швейцаров, извозчиков, официантов и других лиц, как правило, из сферы обслуживания.

Служба охранителей правопорядка и спокойствия в империи

В свое время император Павел I определил, что полицейские силы относятся к гражданскому ведомству. До этого полиция обычно комплектовалась из офицеров и отслуживших низших чинов. Поэтому долгое время в империи сохранялась смешанная система комплектации полицейских подразделений и служб как за счет военных, так и путем вольного найма на гражданские должности.

Согласно Уставу о службе по определению от правительства (1896 г.), при поступлении на государственную службу принимался во внимание и, при необходимости, проверялся уровень познаний кандидата. Если требовались по должности специальные знания, то они подвергались особому испытанию и проверке способностей сроком до 4-х месяцев. Этим же документом особо определялось, что российское юношество в возрасте от 10 до 18 лет должно проходить обучение и воспитание в российских учебных заведениях. Допускалось получение домашнего образования «со сдачей испытаний в гимназии», как тогда называли экзамены. В противном случае юноши, несмотря на происхождение и сословные привилегии, лишались права поступления на гражданскую службу в Российской империи.

Служба в полиции регулировалась гражданским законодательством империи. На полицейских чинов распространялись все положения о гражданской государственной службе, хотя по уже сложившейся традиции на службу в полицию могли поступать и военные чины. Такие условия поступления на службу были не во всех правоохранительных структурах империи. Например, в 1867 году на службу в Корпусе жандармов могли претендовать только армейские военные чины с образованием и стажем службы в строю не менее 5 лет. Позже ценз по выслуге снизили до 2-х лет. При этом надо было пройти предварительные испытания и сдать экзамены при штабе Корпуса жандармов. Несмотря на известное негативное отношение к «голубым мундирам» в обществе и в войсках, желавших перевестись из армии в жандармы всегда было больше, чем требовалось. Что касается вакансий нижних жандармских чинов, то они замещались исключительно отставными унтер-офицерами, которые принимались на сверхсрочную службу с обязательством прослужить в жандармерии не менее 5 лет. В 1880 году Отдельный корпус жандармов со штатом в 520 офицеров и 6187 нижних чинов вошел в состав МВД империи. Помимо политического сыска жандармам вменялась и борьба с уголовной преступностью. Особой задачей являлось поддержание правопорядка на транспорте.

Несмотря на то, что стал возможным вольный найм на должности в полицию, на службу брали далеко не всех. Так, даже желавшие поступить околоточным надзирателем, должны были отвечать следующим требованиям:
от роду иметь 25 - 40 лет;
крепкое здоровье и телосложение;
рост не менее 2 аршин 6 вершков (от 169 см.);
преимущественно русский, православный (иудеев не принимали вообще);
свидетельство об окончании курса трехклассного городского или уездного училища;
в ходе бесед оценивалось общее развитие, умение грамотно и логично излагать свои мысли устно и на бумаге (проводилось письменное испытание).
Обязательным условием были положительные сведения о кандидате от полиции по месту проживания, а для отставных нижних воинских чинов – аттестация или рекомендация из полка. Так что получить личную номерную нагрудную бляху или жетон полицейского в Российской империи было непросто.

Уголовный сыск – дело рискованное

Юрист Т.Л. Матиенко в своей докторской диссертации, посвященной организации сыска в России, выделяет 4 основных исторических этапа развития сыскного дела, начиная с IX века. А исследователь Лядов А.О. называет 3 таких периода, начиная с XV века. При этом принято считать, что в начальный период на территориях русских княжеств осуществлялись лишь отдельные функции уголовного преследования. С появлением Разбойного приказа (1539 г.), а затем Приказа сыскных дел (1687 г.) эта работа упорядочилась, однако, как и прежде, осуществлялась в рамках других функций власти. Конечно, в те годы формировались лишь зачатки будущей сыскной полиции империи. Создание уголовного сыска (позже его синонимом стало понятие «розыск») в виде особого вида правоохранительной деятельности и самостоятельной функции российской уголовной юстиции происходит во второй половине XIX − начале XX века. Объективно это подтверждается следующими историческими фактами: 1) в полиции были созданы штатные структуры сыскных отделений; 2) были законодательно оформлены специальные положения и нормы регулирования функции сыска; 3) стали активно разрабатываться и применяться в процессе сыска специальные методы и способы: негласное наблюдение, криминалистические исследования, агентурные и иные способы получения оперативной информации.

В своих публикациях офицер современной российской полиции Р. Очур отмечает, что приказом по полиции от 31 декабря 1866 года была впервые учреждена в полицейском штате столицы империи сыскная часть в составе 22 человек. Возглавлял новое подразделение начальник сыскной полиции. К оперативному составу относились 4 чиновника для поручений и 12 полицейских надзирателей. Дозволялось в установленных пределах брать на службу внештатных сотрудников. Однако для города с населением примерно 500 тыс. человек такая численность сыщиков была недостаточна.

Спустя 3 месяца столичный обер-полицмейстер генерал Ф. Трепов представил на утверждение штат нового подразделения в составе городской полиции. Штатным расписанием определялась численность сотрудников, их должности и чины, а также денежное содержание. Начальнику сыскной полиции было установлено 1500 рублей жалованья и дополнительно 700 рублей столовых денег и 600 рублей на разъездные расходы. Квартира предоставлялась от казны. Был установлен чин по должности VI класса, равный армейскому полковнику.

Чиновникам для поручений установили жалованье 1000 рублей и дополнительно: столовые деньги – 500 рублей, квартирные – 300 рублей и на всех 600 рублей на поездки или по 150 рублей каждому. По должности установили VII классный чин, равный в гражданской службе надворному советнику или военному чину подполковника. Такое же жалованье и другие равные денежные выплаты (кроме разъездных) были у делопроизводителя. Кстати, и такой же классный чин. Полицейский надзиратель получал 450 рублей в жалованье без каких-либо доплат. Имели XIV (низший) классный чин, соответствовавший коллежскому регистратору на гражданской службе и прапорщику в армии.

Для сравнения приведем размеры годового офицерского жалованья того же периода. Упомянутые военные чины получали: армейский полковник – 750 рублей, подполковник – 580 рублей, прапорщик – 300 рублей. Полицейские оклады в ту пору, как видим, были выше.
Дополнительно сметой расходов предусматривалось 2200 рублей на канцелярские траты и оплату вольнонаемных писцов. К тому же в распоряжении обер-полицмейстера столицы имелось 8000 рублей на оперативные расходы сыщиков.

В сыскной части скапливались все сведения о преступлениях, преступниках, подозрительных лицах и другие оперативно-розыскные материалы. На их основании ежедневно составлялись рапорты о всех происшествиях в столице и принимаемых мерах. За сыскную канцелярию отвечали делопроизводитель и два его помощника (старший и младший). Вместе с ними трудился чиновник «стола приключений». Он вел особый журнал обо всех происшествиях и преступлениях в столице, готовил ежедневные рапорта и, при необходимости, всеподданнейшие записки на имя царя. По этой должности полагался IX классный чин (титулярный советник или штабс-капитан). Годовое жалованье составляло 400 рублей, столовые и квартирные деньги – соответственно 200 и 150 рублей. Надо сказать, что вся эта, казалось бы, бумажная работа, требовала хорошего образования, умения грамотно и по существу излагать суть произошедшего, навыка самостоятельной работы и определенных аналитических способностей.

Создание столичной сыскной полиции положило начало формированию оперативно-розыскных подразделений во всей системе МВД империи. На местах ситуация по созданию сыскных структур затянулась и существовала в разных формах. Так, сыскное отделение в полиции Баку долгое время существовало лишь на бумаге. Штат был заполнен только в 1908 году после проведенной проверки состояния сыскных отделений в империи.

При этом при проверках отмечалась высокая текучесть кадров среди сыщиков. Причины были самые разные. Например, из сыскного отделения полиции г. Киева, по данным А.О. Лядова, в 1906 году выбыло:
- за переходом на другие должности - 3;
- уволено по прошениям - 5;
- уволено в дисциплинарном порядке -16;
- умерло - 1;
- изувечено преступниками -1;
- подвергнуто взысканиям в административном порядке -11;
- заболело расстройством психической сферы вследствие переутомления - 2.
Итого в течение года выбыло 39 человек или в среднем службу в полиции покидали по 3 сыщика в месяц. Если учесть, что в этот период в штате киевского сыскного отделения было 23 сотрудника, то за год его состав практически дважды обновился.

К сожалению, в ходе реформы общеуголовного сыска в 1907−1908 годах после известных революционных событий были допущены серьезные ошибки, мешавшие в борьбе с уголовной преступностью. Учрежденные отделения сыска в канцеляриях городских полицмейстеров привели к децентрализации всей системы сыска. С ущербом для дела сыска были объединены дознание и розыск в функционале сыскных отделений. При определении штатов отделений сыска не был учтен рост преступности в империи, в результате сил и средств у сыщиков было недостаточно. Города империи были разделены на 4 разряда в зависимости от численности населения. Всего было создано 89 сыскных отделения в составе полицейских управлений в губерниях и крупных городах империи. На результатах работы сказывалось и отсутствие системы профподготовки чиновников сыскных отделений. Ситуацию не выправил даже принятый в 1908 году специальный правовой акт об организации сыскной части и «Инструкция чинам сыскных отделений» 1910 года.

Продолжение следует...

Уголовный сыск Российской Империи

Агент уголовного сыска в парадном и повседневном мундирах.

Уголовный сыск - служба Российской полиции в период времени с 1866 по 1917 годы, в задачу которой входило раскрытие общеуголовных преступлений, проведение дознания по ним, розыск преступников и без вести пропавших.

Синонимы: сыскная полиция, уголовно-сыскная полиция, сыскное отделение.

История

Впервые в Российской полиции, специализированные подразделения по раскрытию преступлений и проведению дознания были созданы в в Петербурге , где в 1866 году была учреждена сыскная полиция при канцелярии обер-полицмейстера. До этого сыскные функции осуществляли судебные следователи и вся полиция в том виде, в котором она существовала на тот момент. Первоначально штат уголовного сыска Санкт-Петербурга был не большой, отделение насчитывало кроме начальника его помощника, 4 чиновника по особым поручениям, 12 полицейских надзирателей (сыщиков) и 20 вольнонаемных сыщиков (служащих, имеющих гражданские чины). Со временем, подобные подразделения были созданы в полицейском управлении Москвы и других городов. К 80-м годам ХIХ века уже все полицейские органы имели сыскные отделения и отделы.

Задачи

На сыскные отделения возлагались задачи по ведению дознания о совершенных преступлениях, сбору улик (доказательств), поиску лиц, причастных к совершению расследуемого преступления, ведение агентурной работы в преступной среде. Как и у современного оперуполномоченного , каждый полицейский надзиратель имел штат агентов-осведомителей , и от качества агентуры зависели результаты работы сотрудника.

Кроме того, на уголовно-сыскную полицию возлагались обязанности по ведению разного рода учетов - оперативно-справочных картотек , дактилоскопических картотек, иных учетов. По требованию судебных следователей сыщики выполняли отдельные мероприятия.

Правовая основа

Сыскная полиция действовала на основе юридических норм изданных для общей полиции.

В «Инструкции чинам полиции по обнаружению и исследованию преступлений » прокурора Московской судебной палаты, функции агентов сыскной полиции, в вопросе производства розыска и дознаний, специально не выделялись. Розыскная деятельность сводилась к обязанностям полиции в целом.

Формы и методы работы

Личный сыск

К личному сыску относится комплекс мероприятий, которые сыщик осуществляет непосредственно сам, лично.

• Непосредственный поиск

Поиск являлся одним из основных методов личного сыска. При обнаружении следов преступления (поступлении заявления), сыщик приступал к исследованию обстоятельств, вещей и предметов. непосредственно связанных с событием преступления, опрашивал очевидцев, принимал меры к установлению лиц, причастных к совершению преступления, проводил иные возможные физические мероприятия по раскрытию преступления. Поиск, как правило, применялся на первых этапах расследования, в первые часы, как сейчас говорят «по горячим следам». Однако это не говорит о том, что непосредственный поиск не применялся позже, на протяжении всего периода расследования.

Наружное наблюджение было скрытым, тайным мероприятием. Сыщики, проводившие НН тщательно скрывались сами, либо, если невозможно было скрыться, тщательно маскировали само мероприятие, дабы не дать основания преступнику догадаться, что за ним следят. В противном случае цель НН будет не достигнута. Позже, в конце ХIХ века , в сыскной полиции и охранном отделении ввели специальную должность для сотрудников, которые занимались только наружным наблюдением - Филёр .

• Внедрение сотрудника в преступную среду

Наиболее квалифицированный, требующий от сыщика высокой профессиональной подготовки, хладнокровия, выдержки, способности ориентироваться в сложной обстановке и мгновенно принимать единственно правильное решение, чрезвычайно опасный метод получения информации и розыска преступников является внедрение зашифрованного сыщика в преступную среду. Эта форма работы не раз обыгрывалась в советских и зарубежных фильмах (к примеру «Место встречи изменить нельзя », «Трактир на Пятницкой », «Рожденная революцией » и др.), но мало кто знает, что задолго до появления советского уголовного розыска данный метод с успехом использовался царским уголовным сыском. Суть заключалась в следующем. Сотрудник полиции, как правило из сыскного отделеения, обслуживающего другие районы, маскировался под уголовника, бродягу, скупщика краденого и т. п., при необходимости ему готовили документы на вымышленное лицо, ему готовили легенду (выдуманную историю, связанную с биографией) и в под благовидным предлогом готовили к контакту с одним или несколькими лицами из криминогенной среды, с помощью которых (разумеется без их ведома) и происходило, собственно, внедрение. Подобные мероприятия, в виду чрезвычайной опасности для исполнителя, тщательно готовились. Сыщик, внедренный в банду, ни когда не работал один. всегда назначались сотрудники, которые обеспечивали ему прикрытие, связь, выход из разработки в случае провала.

Работа с агентурой

Преступление почти всегда совершается в тайне. Преступник старается тщательно скрывать свои следы и все, что может непосредственно указать на него, не желая быть пойманным и наказанным. Преступный мир является средой замкнутой, не офиширующей свое существование, с определенными правилами конспирации. Задача любой полиции в ходе раскрытия преступления - получение информации - кто совершил преступление, где похищенное имущество, где скрывается преступник. В таких условиях одним из основных источников получения информации являются сообщения осведомителей. Впервые в российской практике понятие агент появилось в конце ХIХ века в охранных и сыскных отделениях. Агентом именовали тайного осведомителя, являющегося членом преступного мира или подпольной организации. Информация агентами предоставлялась на условиях конфиденциальности и, за частую, за вознаграждение. Каждый сыщик имел свою агентуру, подбирая ее по своему усмотрению, в соответствии со своим опытом и авторитетом в преступном мире. Вор быстрее и охотнее шел на сотрудничество со старым, опытным, авторитетным сыщиком, чем с молодым, неопытным.

Работа с техническими средствами

В своей работе, в части использования технических средств, российский уголовный сыск на рубеже веков среди полицейских организаций мира занимал одно из лидирующих мест. К 1913 году Россия входила в пятерку самых развитых стран мира. Российский рубль занимал устойчивую, твердую позицию, принимался к операциям банками Европы и Америки . Это позволяло российской полиции в своей работе использовать наиболее передовые достижения того времени в науке и технике. На эти цели из казны выделялись достаточно большие средства.

• Учеты и картотеки

В каждом сыскном отделении велись разного рода картотеки: лиц, состоящих под гласным административным надзором, освободившиеся из тюрем, убийцы , домушники, разбойники , мошенники , содержатели притонов, скупщики краденого. Картотеки помогали хранить всю полученную информацию, отслеживать преступную деятельность уголовников, их связи, места пребывания, почерк, характер преступной деятельности.

Картотечные учеты велись в советской (российской) милиции вплоть до появления электронных учетов. Отдельные картотечные учеты ведутся и по ныне.

• Дактилоскопические учеты

Использование идентификации личности по следам пальцев рук уголовный сыск России начал применять одним из первых в мире. У всех, когда-либо задержанных лиц, в обязательном порядке, отбирались образцы отпечатков пальцев рук, которые позже хранились в специальных дактилоскопических картотеках. В ходе осмотра места преступления, сотрудник путем осмотра, отыскивал отпечатки пальцев рук, вероятно, оставленные преступником, и позже в участке их сравнивали с имеющимися в картотеке. Даже если в картотеке таковых не находилось, всегда было можно сравнить их с отпечатками пальцев подозреваемых.

Самый достоверный и простой метод идентификации личности - сравнение с фотографией. Все задержанные и освободившиеся из тюрем в обязательном порядке фотографировались. Знамменитая линейка и положение «фас-профиль» появились впервые в сыскных отделениях. Позже этот опыт переняли охранные отделения. Кроме того, фотография использовалась в ходе осмотра места происшествия по тяжким преступлениям. Детальным образом должна была быть запечатлена обстановка и отдельные предметы, имевшие отношение к делу. В дальнейшем, совместно с протоколом осмотра, такие фотографии могли служить доказательством в суде .

Сравнительные методы исследования вещей и предметов

Как бы не стрался преступник скрыть следы преступления или своего пребывания, практически всегда что то но обязательно останется. На этом принципе основана наука криминалистика , зараждавшаяся как научная отрасль именно в те времена. Законы физики гласят - каждое действие в материальном мире оставляет следы. Задача криминалистики, как науки, помочь найти эти следы, сравнить их, составить из малых частей общее целое. В то время не было специально обученных экспертов криминалистов. Эти функции должен был исполнять каждый сыщик. выезжая на место, сотрудник должен был найти следы пребывания преступника, суметь изъять их, сохранить и в случае задержания последнего провести сравнительный анализ, что являлось доказательством в суде. К примеру, рельефный след обуви, оставленный на рыхлом грунте заливался гипсом, после чего слепок изымался и в последующем мог быть сравним с обувью подозреваемого (данный способ используется и поныне, за исключением лишь того, что вместо гипса используется специальная смесь). Кроме того, могли быть изьяты следы фомки на дверной раме, следы распила на металле, куски материи (вплоть до отдельных нитей) от одежды преступника в местах возможного ее повреждения (гвозди в оконных проемах, заборе, осколки оконного стекла и т. д.).

От уголовного сыска к уголовному розыску

О сотрудниках царского уголовного сыска в свое время ходили легенды. Сотрудники имели высочайший профессионализм, в борьбе с преступностью проявляли мужество, смекалку, находчивость. Одесскому отделению уголовного сыска нашлось место в своеобразном пессенном фольклере блатного мира начала ХХ века, позже именованного «шансоном».

Не давал спокойной жизни Марьиной Роще Московский уголовный сыск, под предводительством Аркадия Кашко. На лацкане пиджака сотрудники московской сыскной полиции носили знак с надписью «МУС » - Московский уголовный сыск. Отсюда на жаргоне производное «МУСОР » (а не от бытовых отходов, в разрез бытующему мнению), один из вариантов МУСОРГ , множ. мусорга".

Урядниками уголовного сыска детально изучались нравы, традиции, законы, обычаи уголовного мира. Зачастую сленг, поведение, манера держаться у сыщика мало чем отличалась от принятых в воровском мире, что помогало понять психологию преступника, быстрее найти с ним общий язык, прогнозировать его поведение. Особо ценилась способность быстро, с наименьшими усилиями получить нужную информацию в нужное время. Сотрудники, которые досконально владели обстановкой в криминогенной среде, пользовались исключительным авторитетом.

Особенностью царской уголовно-сыскной пориции, отличавшей ее от аналогичных зарубежных служб, являлись решительность и напор, с которым действовали урядники в ходе задержания, а порой и ликвидации как отдельных особо-опасных преступников, так и уголовных группировок. Трусость, нерешительность, неоказание помощи считались крайне неприемлемыми и служили основанием для увольнения из полиции. Этому служили определенные внутренние традиции, передававшиесе из поколения в поколение.

Особое место среди Российских сыщиков несомненно занимает Иван Дмитриевич Путилин . Во второй половине XIX века он являлся человеком-легендой, грозой преступного мира. Путилина берут в полицию на должность канцелярского писца. Начав службу с самой низшей должности, он, благодаря своему трудолюбию и природному_таланту, вскоре становится начальником петербургской сыскной полиции. Ни одно значительное дело в те годы не расследовалось без его участия или не под его руководством. Он мог переодеться в одежду бродяги или чернорабочего и, рискуя жизнью, шел в преступные группировки, узнавал замыслы воров и грабителей, посещал самые криминогенные места: постоялые дворы, притоны, спускался на самое дно общества, где обитала всякая бесприютная и преступная голь и нищета.

Как положительный опыт, указанные традиции были взяты на вооружение советским уголовным розыском.

В советские времена информация об уголовно-сыскной полиции была предана забвению. Это обусловлено тем, что в период с по 1917 годы уголовный сыск, в ущерб своим непосредственным обязанностям, совместно с охранными отделениями , активно привлекался к политическим репрессиям в отношении революционеров . В период октябрьских событий

В начале прошлого века даже одно упоминание имени этого сыщика наводило страх и ужас на весь преступный мир. А московская сыскная полиция, возглавляемая им, по праву считалась лучшей в мире. Он, выходец из белорусского местечка, сделал головокружительную карьеру. Но жизнь иногда подбрасывает неожиданные сюрпризы...

Родился будущий гениальный сыщик в 1867 году под Минском. Будучи потомственным дворянином, он поступил в военное училище, по окончании которого был направлен на службу в Симбирск. Однако военная карьера не прельщала молодого юнкера, который с детских лет увлекался чтением детективов. И в 1894 году, поняв, что раскрывать преступления – это его призвание, он без сожаления оставил военную службу и ушел в сыск.
Семья и многие родственники не одобрили это его решение, многие даже перестали с ним общаться, но юноша был непреклонен.

Переехав с семьей в Ригу, он поступает на службу в полицию и начинает ее с должности помощника инспектора. В городе в это время началась череда жестоких убийств, и Аркадий с энтузиазмом сразу же включился в работу, ведь ловить преступников было его мечтой. При этом он часто использовал приемы своего любимого литературного персонажа – сыщика Лекока. Так же, как и Лекок, Аркадий, переодевшись в потрепанную одежду и наложив грим, бродил по улочкам города, его рынкам, притонам и кабакам, и за разговорами добывал информацию, знакомился с нужными людьми и вербовал агентов.

Показатели раскрываемости преступлений стали расти. Его усердие в работе и способность распутывать даже казавшиеся безнадежными дела заметили и оценили. Уже по прошествии шести лет Аркадий Кошко стал начальником рижской полиции, а спустя пять лет талантливого сыщика перевели в Петербург, где он возглавил полицию в Царском Селе, и там он также проявил себя с самой лучшей стороны.

А вскоре, по настоянию самого премьер-министра Петра Аркадьевича Столыпина, Кошко становится начальником уже московского сыска.

В то время преступность в столице процветала, а раскрывалась лишь очень малая часть преступлений. В работе самой полиции также были вскрыты серьезные нарушения.
Это назначение стало для Кошко самым настоящим вызовом, и он его принял.

Став начальником, Кошко много времени посвятил наведению железного порядка и дисциплины, практически каждый сотрудник был у него на контроле.
Уже за первые три года его работы коррупция в рядах полиции была полностью искоренена.
Показатели раскрываемости преступлений начали расти, и вскоре стали лучшими в мире.

Говорят, что именно тогда московские сыщики стали носить нагрудные знаки «МУС» (Московский уголовный сыск), отсюда и возникло впоследствии их прозвище - «мусора».

Большую помощь полицейским оказали наработки Кошко, касающиеся идентификации личности на основании антропологии и дактилоскопии, которые он с успехом опробовал еще в Риге.
Теперь в распоряжении московских сыщиков была основательная и постоянно пополняемая картотека преступников.
Многие разработки Кошко впоследствии стали с успехом применяться и в других странах, в том числе и в знаменитом Скотланд-Ярде.

На дверях его кабинета наряду с информацией о часах приема была приписка – «По неотложным делам прием в любое время дня и ночи».

Но самого начальника в кабинете застать было сложно, несмотря на свой высокий чин, он брался за раскрытие многих преступлений, при этом лично участвуя в задержаниях.

Даже будучи начальником, Кошко продолжал практиковать свой любимый метод с переодеваниями, частенько выходя в город для встречи со своими агентами или появляясь в логове преступников то в облике распутного гуляки, то в облике уголовника. В полиции для этих целей имелся целый гардероб и работал гример.

Несколько громких резонансных дел, раскрытых при его личном участии, принесли Кошко всероссийскую славу, а его заслуги перед отечеством отметил даже император Николай II.

Вскоре Кошко назначают главой уголовного розыска всей Российской империи, и он вновь переезжает в Петербург, а в 1917 году ему присваивают чин, соответствующий генеральскому званию.

Но его блестящее восхождение прервала Октябрьская революция. Не приняв власть большевиков, Кошко уехал сначала в Киев, потом в Одессу. Но из-за начавшихся репрессий ему пришлось навсегда покинуть родную страну и бежать в Константинополь.

Вначале жизнь в чужой незнакомой стране была очень тяжелой. Но используя свой прошлый опыт, Кошко попытался открыть частное детективное бюро. Вскоре у него появились клиенты и первые заказы, и дела потихоньку стали налаживаться.

Но начались разговоры о том, что Турция будет всех сбежавших эмигрантов отправлять обратно в Россию. И опять пришлось все бросать и уезжать, на этот раз во Францию, где уже обосновался его брат со своей семьей.
Там знаменитому сыщику стали поступать заманчивые предложения переехать в Англию для работы в Скотланд-Ярде, но он отказывался и от должностей и от гражданства, очень надеясь на то, что скоро в России все наладится и он сможет туда вернуться.
Но не дождался….

Во Франции Кошко начал писать мемуары - "Очерки уголовного мира царской России. Воспоминания бывшего начальника Московской сыскной полиции и заведующего всем уголовным розыском империи ", в которых очень увлекательно описывал свою работу в сыскной полиции. По своей занимательности эти рассказы с описанием хитроумных схем, придуманных им для раскрытия преступлений, не уступали рассказам Конан-Дойля.

В предисловии к мемуарам было сказано:

«Перебирая по этапам пройденный жизненный путь, я говорю себе, что жизнь прожита недаром... Мне грезится Россия, мне слышится великопостный перезвон колоколов московских, и, под флером протекших лет в изгнании, минувшее мне представляется отрадным, светлым сном… »

Первый том вышел в 1926 году, остальные увидели свет лишь после его смерти.
Скончался русский генерал в Париже, где его и похоронили. Случилось это в 1928 году, 24 декабря.

В России мемуары, написанные этим талантливым человеком, были переизданы лишь в 90-е годы, только тогда многие и узнали об этом неутомимом и гениальном сыщике, страстно мечтавшем вернуться на родину.

В 2007 году в России был учрежден орден имени Аркадия Францевича Кошко.

А в городе Бобруйске установили памятник Аркадию Францевичу Кошко и его брату.

5 октября 1918 года в целях охраны революционного порядка путем негласного расследования преступлений уголовного характера и борьбы с бандитизмом НКВД РСФСР принял положение "Об организации Отдела уголовного розыска". Этот документ стал юридической основой создания уголовно-розыскной службы в российских правоохранительных органах.

Отделения уголовного розыска учреждались в городах с населением не менее 40-45 тысяч человек. Общее руководство системой уголовного розыска осуществлял НКВД. Все вопросы строительства аппарата уголовного розыска Главное управление милиции РСФСР решало совместно с местными советами.

На первоначальном этапе аппарат уголовного розыска использовался для борьбы с политическими противниками, однако вскоре основным направлением его деятельности стала борьба с организованными преступными сообществами и крупными бандитскими формированиями.

Уже в начале 1920-х годов к ведению уголовного розыска было отнесено раскрытие всех преступлений, не носивших политического характера. В январе 1919 года по прямому указанию председателя Совнаркома Владимира Ленина разрабатывается общий план мер борьбы с бандитизмом в Москве. Согласно этому плану вся ответственность за борьбу с уголовной преступностью возлагалась на Московский уголовный розыск (МУР).

Активная деятельность сотрудников МУРа привела к тому, что уже в 1920 годах количество разбоев по сравнению с 1919 годом сократилось в три раза, грабежей — в девять раз, число убийств уменьшилось на одну треть. Успехи Московского уголовного розыска в борьбе с бандитизмом и уголовной преступностью в 1919 году снискали ему заслуженную славу одного из лучших розыскных аппаратов страны.
На долю первых оперативников уголовного розыска выпала борьба и с матерыми уголовниками, и с бандформированиями, и с иностранной интервенцией. Не имея специальных знаний и опыта, сотрудники советского уголовного розыска постигали тонкости сыскного дела непосредственно в процессе работы и нередко вынуждены были обращаться за помощью к профессионалам царской России.

В 1928 году в соответствии с новой инструкцией в аппаратах уголовного розыска был введен линейный принцип работы и сформирована новая структура подразделений. В мае 1931 года уголовных розыск был включен в состав органов милиции. С 1932 года по 1934 год уголовный розыск был выведен из подчинения НКВД и передан Особому государственному политическому управлению (ОГПУ).

В 1949 году уголовный розыск из МВД был передан в министерство государственной безопасности (МГБ), в ведении которого находился до 1955 года, а затем вновь перешел в ведение МВД . Тогда были созданы подразделения по раскрытию преступлений прошлых лет, аналитические группы, активно использовались автоматизированные информационно-поисковые системы.

В 1969 году было образовано Главное управление уголовного розыска МВД для руководства подчиненными аппаратами и оказания им практической помощи. Более тесной стала связь науки с практикой уголовного розыска. Во ВНИИ МВД был создан специальный отдел по научной разработке проблем организации борьбы с преступностью по линии уголовного розыска.

В 1975-1980-х годах в структуре аппарата уголовного розыска были проведены существенные изменения. Созданы отделения по борьбе с наркоманией, отдел розыска преступников, отдел по особо важным делам, инспекция по делам несовершеннолетних, которая в 1989 году стала самостоятельной службой.

В 1988 году в уголовном розыске был введен новый критерий оценки раскрываемости преступлений. Отличие его от старого состояло в том, что если раньше преступление считалось раскрытым тогда, когда предъявлено обвинение лицу, совершившему преступление, или вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого лица, совершившего преступление, но скрывшегося от следствия, то теперь только после того как уголовное дело завершено производством и обвинительное заключение утверждено прокурором.

В 1990-е годы создаются подразделения по борьбе с бандитизмом и другими проявлениями организованной преступности, по организации розыскной работы преступников и без вести пропавших граждан, борьбы с разбоями, грабежами, раскрытию преступлений, связанных с автотранспортом, кражами государственной и личной собственности, по борьбе с преступлениями против личности и имущественными преступлениями.

В настоящее время Главное управление уголовного розыска министерства внутренних дел Российской Федерации (ГУУР МВД России) является самостоятельным структурным подразделением центрального аппарата МВД, обеспечивающим и осуществляющим в пределах своей компетенции функции министерства по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в области выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступлений общеуголовной направленности, розыска лиц, организации и осуществления оперативно-розыскной деятельности.

Начальником ГУУР МВД России с 2012 года является генерал-майор полиции Виктор Голованов.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников