Итоги правления Елизаветы Петровны: что сказал бы отец?

Однажды в 1770 году, когда в Петропавловском соборе прославляли очередную победу русского оружия, на этот раз по случаю разгрома турецкого флота в Чесменском сражении, и оратор-священник в порыве красноречия ударил посохом по гробнице Петра Великого, призывая реформатора восстать, чтобы увидеть дело рук его потомков, граф Кирилл Разумовский, известный своим остроумием, пошутил: «Чего он его кличет? Если Петр встанет, нам всем достанется!»

В это время на престоле находилась уже Екатерина II, но эту многозначительную шутку по справедливости следует отнести к елизаветинской эпохе, тем более что и сам Разумовский сделал карьеру именно в те годы. Наверное, если бы чудо свершилось, то дочери от отца за двадцать лет ее правления действительно перепало бы немало упреков. Но конечно нашлись бы и добрые слова.

Часто вспоминают о том, что Елизавета оставила после себя в гардеробе 15 тысяч платьев, сундуки шелковых чулок, неоплаченные счета и недостроенный Зимний дворец. А потомки в память о той эпохе придумали шутливые строки: «Веселая царица была Елисавет, поет и веселится, порядка только нет!»

Но было и иное. Елизавета восстановила Сенат и придала ему полномочия, которых он не имел даже при ее отце. Сенат сделал немало для наведения порядка в министерствах-коллегиях и принял ряд важных для страны решений. Единственным государственным органом, оставшимся вне поля зрения Сената, оказалась могущественная Тайная канцелярия. Ее деятельность стала еще более засекреченной, чем во времена Анны Иоанновны. Чтобы получить даже незначительный документ из Тайной канцелярии, необходимо было письменное разрешение императрицы. Власть допустила лишь одно послабление. В самом начале своего царствования Елизавета милостиво распорядилась не посылать более в Тайную канцелярию виновных в ошибочном написании императорского титула. Побороть безграмотность русского чиновничества не смогло даже столь могучее и страшное учреждение.

Елизавета отменила действие внутренних таможен, существовавших в ряде российских губерний, что способствовало объединению страны в единое целое. При Елизавете учреждены коммерческий и дворянский банки, что стимулировало развитие российской экономики. И так далее.

Елизавета многое начала, но не достроила, как и Зимний дворец. В этом она оказалась похожа на отца. Просто у каждого были свои увлечения. Петр завел верфи и металлургические заводы, но и любовь Елизаветы к костюмированным балам кое-что дала России. Брюссельская уроженка Тереза завела в Москве первую фабрику нитяных кружев, национальные производители стали выделывать бархат и тафту, появились фабрики по производству шелка и бумажных тканей, шпалер и шляп, тогда же начали в России производить краски. Даже знаменитый Ломоносов занимался в ту пору не только наукой, но и бизнесом: в 1752 году он получил привилегию на основание фабрики разноцветных стекол и столь любезных Елизавете бисера и стекляруса. Ломоносов основал целый завод, причем получил на это от государства и солидный кредит, и 200 крепостных душ в пользование.

Бесспорную похвалу заслужила бы от отца Елизавета за тот прогресс, что удалось достичь в области образования. Все тот же Ломоносов вместе с графом Шуваловым в 1755 году основали первый в России Московский университет. В императорском указе подчеркивалось: «Петр Великий погруженную в глубину невежества Россию к познанию истинного благополучия приводил, и по тому же пути желает следовать дочь его, императрица Елизавета Петровна».

Это было действительно великое для страны дело, учитывая ту блестящую плеяду русских государственных и общественных деятелей, ученых с мировым именем, что вышли из стен университета. Самыми первыми в университете появились юридический, медицинский и философский факультеты. При учебном центре сразу же учредили и гимназию, причем родители обязаны были заранее предупреждать, какую карьеру они избрали для своих детей. В зависимости от этого и выстраивалось образование. В качестве обязательного предмета преподавались основные европейские языки. Предпочтение отдавалось тогда немецкому и французскому.

Приток специалистов из-за рубежа продолжался, но его поставили под строгий контроль. Ни один зарубежный врач и ни один педагог не могли заниматься частной практикой, не пройдя соответствующего экзамена и не получив разрешения.

В 1746 году пришло и первое международное признание российской науки. Сам Вольтер выразил желание поступить в члены Российской академии наук и буквально выпросил себе поручение написать историю Петра Великого.

Елизаветинская эпоха включила в себя много противоречивого. Императрица отменила смертную казнь, но не отменила страшных пыток. Она славилась добротой, но одновременно беспощадно гноила в тюрьме своих даже не реальных, а, скорее, потенциальных политических противников - судьба семейства Брауншвейгов тому свидетельство.

В елизаветинские времена внешняя политика России слишком часто опиралась не на продуманный государственный курс, а была лишь отражением придворных интриг. За влияние на императрицу бились между собой несколько враждебных групп. Ее личный врач Лесток и французский посланник Шетарди склоняли Елизавету к союзу с Францией и Пруссией, а канцлер Алексей Бестужев стоял за традиционные связи с Австрией и Англией. При этом действия всех участников политической игры во многом определялись не принципиальными воззрениями, а просто взятками.

Взятки брали все, даже глава внешнеполитического ведомства Бестужев. Пенсион, что он получал от англичан, значительно превышал его официальное жалованье. Самым же выдающимся взяточником той эпохи можно безошибочно назвать Лестока. Он умел собирать дань со всех: ему платили немалые деньги и французы, и англичане, и шведы, и немцы. Вдобавок ко всему по просьбе Пруссии германский император Карл VII даровал врачу Лестоку графское достоинство.

Беспрерывно выпрашивал у Парижа деньги на подкуп русских чиновников и маркиз де ля Шетарди. Впрочем, большая часть этих денег, кажется, оседала в его собственном кармане. Шетарди предпочитал действовать, опираясь не столько на деньги, сколько на личное обаяние, отчаянно ища благосклонности самой Елизаветы. Посланник играл ва-банк. Есть свидетельства, что как мужчина победу он одержал, а вот как посол провалился. Императрица была внушаема, но лишь до определенных пределов. Елизавете нравился обаятельный француз, но ей хватало ума не путать альковные дела с делами внешнеполитическими.

Вся эта мышиная возня иностранных агентов около императорского трона во времена Петра, учитывая его характер, была невозможна, хотя бы потому, что была бессмысленна. Меншиков, конечно, с удовольствием взял бы взятку от любого, но политический курс определял только Петр, и никто иной. За Елизавету же в отличие от отца шла постоянная и порой довольно грязная борьба. Чтобы свалить своих противников, Бестужев прибег даже к перлюстрации их переписки. Это know-how с легкой руки прусского короля начало как раз тогда входить в практику, на удивление быстро вписавшись в привычный аристократический инструментарий европейской дипломатии. Вскрыв одну из депеш Шетарди в Париж, Бестужев обнаружил там рассуждения, весьма компрометирующие как самого автора, так и Лестока. Это был драгоценный для канцлера материал, которым он и не преминул воспользоваться.

Через Бестужева в руки императрицы попал следующий текст: «Мы здесь имеем дело с женщиной, - писал Шетарди, - на которую ни в чем нельзя положиться. Еще будучи принцессою, она не желала ни о чем бы то ни было мыслить, ни что-нибудь знать, а сделавшись государынею - только за то хватается, что, при ее власти может доставлять ей приятность. Каждый день она занята различными шалостями: то сидит перед зеркалом, то по нескольку раз в день переодевается, - одно платье скинет, другое наденет, и на такие ребяческие пустяки тратит время. По целым часам способна она болтать о понюшке табаку или о мухе, а если кто с нею заговорит о чем-нибудь важном, она тотчас прочь бежит, не терпит ни малейшего усилия над собою и хочет поступать во всем необузданно; она старательно избегает общения с образованными и благовоспитанными людьми; ее лучшее удовольствие - быть на даче или в купальне, в кругу своей прислуги. Лесток, пользуясь многолетним на нее влиянием, много раз силился пробудить в ней сознание своего долга, но все оказалось напрасно: - что в одно ухо к ней влетит, то в другое прочь вылетает. Ее беззаботность так велика, что если сегодня она как будто станет на правильный путь, то завтра опять с него свихнется, и с теми, которые у нее вчера считались опасными врагами, - сегодня обращается дружески, как со своими давними советниками».

Уже этого было более чем достаточно, чтобы императрица изменила свое отношение к Шетарди и Лестоку. Но записка содержала не только убийственную характеристику самой Елизаветы, под которой в душе мог бы подписаться, наверняка, и сам Бестужев, но также и другую любопытную информацию. Шетарди рассуждал в депеше о том, как предан ему Лесток, и о том, что эту преданность надо бы «подогреть», увеличив его годичный пенсион. Далее Шетарди просил денег на выплату взяток еще нескольким полезным персонам, а в заключение предлагал Парижу подкупить некоторых православных иерархов, и в частности личного духовника императрицы.

Неудивительно, что после столь удачного перехвата депеши Бестужев избавился и от Лестока, и от Шетарди. Первого отправили в ссылку, второго домой в Париж. Вместе с Бестужевым ликовали австрийский и английский посланники.

Главным рычагом влияния русских на Европу в те времена по-прежнему оставалась мощная армия, она и в елизаветинскую эпоху одержала немало побед. В ходе малой русско-шведской войны 1741-1743 годов Россия не только снова разбила старого противника, но и присоединила к своим владениям еще один кусочек финской земли. Русский солдат в этот период не раз активно вмешивался в большую европейскую политику: в 1743 году благодаря русской армии решился вопрос о престолонаследии в Швеции, а в 1748 году появление русского корпуса на берегах Рейна помогло окончить войну за австрийское наследство и подписать Ахенский мир. Активнейшее участие приняли русские и в так называемой Семилетней войне (1756-1763 гг.)

Вместе с тем, как и в прежние времена, большинство побед не принесло России ничего, кроме славы, успех русского оружия лишь укрепил в Европе страх перед русскими. Русские войска разгромили непобедимого Фридриха, взяли Берлин, но Петербург не смог извлечь из этого ни материальных, ни территориальных, ни политических выгод. Перед падением Берлина Фридрих в панике писал своему министру Финкенштейну: «Все потеряно. Я не переживу погибели моего отечества!»

Нерешительность русских полководцев сохранила Фридриху и жизнь, и отечество, и власть. Фридрих, справедливо отдавая должное мужеству русского солдата, о чем он говорил неоднократно, так же отмечал и бездарность их военачальников. «Они ведут себя, как пьяные», - заметил он однажды. И в этом отличие елизаветинской эпохи от эпохи Петра Великого. Его полководцы и он сам любили выпить, но дрались на трезвую голову и умели извлекать выгоды из побед.

Вместе с тем следует учесть, что непоследовательность шагов тогдашних русских полководцев в немалой степени объяснялась наличием в Петербурге прусской «пятой колонны». Сама Елизавета, не любившая Фридриха, требовала решительных действий, но в этот период уже тяжко болела и в любой момент могла умереть. А вслед за ней на престол должен был взойти известный пруссофил Петр III. Рисковать своей карьерой, учитывая ситуацию, русские военачальники не хотели. Отсюда их «пьяная походка», шаг вперед, два шага назад.

Елизавета пришла к власти на волне борьбы с немцами, а оставила своим преемником императора, ненавидевшего все русское и боготворившего все немецкое. Правда, та же Елизавета сумела выбрать императору в жены такую немку, которая искренне захотела и смогла стать русской. Екатерина Великая - это тоже наследство Елизаветы.

Петр Романов

Итоги правления Елизаветы Петровны: что сказал бы отец?

Однажды в 1770 году, когда в Петропавловском соборе прославляли очередную победу русского оружия, на этот раз по случаю разгрома турецкого флота в Чесменском сражении, и оратор-священник в порыве красноречия ударил посохом по гробнице Петра Великого, призывая реформатора восстать, чтобы увидеть дело рук его потомков, граф Кирилл Разумовский, известный своим остроумием, пошутил: «Чего он его кличет? Если Петр встанет, нам всем достанется!»

В это время на престоле находилась уже Екатерина II, но эту многозначительную шутку по справедливости следует отнести к елизаветинской эпохе, тем более что и сам Разумовский сделал карьеру именно в те годы. Наверное, если бы чудо свершилось, то дочери от отца за двадцать лет ее правления действительно перепало бы немало упреков. Но конечно нашлись бы и добрые слова.

Часто вспоминают о том, что Елизавета оставила после себя в гардеробе 15 тысяч платьев, сундуки шелковых чулок, неоплаченные счета и недостроенный Зимний дворец. А потомки в память о той эпохе придумали шутливые строки: «Веселая царица была Елисавет, поет и веселится, порядка только нет!»

Но было и иное. Елизавета восстановила Сенат и придала ему полномочия, которых он не имел даже при ее отце. Сенат сделал немало для наведения порядка в министерствах-коллегиях и принял ряд важных для страны решений. Единственным государственным органом, оставшимся вне поля зрения Сената, оказалась могущественная Тайная канцелярия. Ее деятельность стала еще более засекреченной, чем во времена Анны Иоанновны. Чтобы получить даже незначительный документ из Тайной канцелярии, необходимо было письменное разрешение императрицы. Власть допустила лишь одно послабление. В самом начале своего царствования Елизавета милостиво распорядилась не посылать более в Тайную канцелярию виновных в ошибочном написании императорского титула. Побороть безграмотность русского чиновничества не смогло даже столь могучее и страшное учреждение.

Елизавета отменила действие внутренних таможен, существовавших в ряде российских губерний, что способствовало объединению страны в единое целое. При Елизавете учреждены коммерческий и дворянский банки, что стимулировало развитие российской экономики. И так далее.

Елизавета многое начала, но не достроила, как и Зимний дворец. В этом она оказалась похожа на отца. Просто у каждого были свои увлечения. Петр завел верфи и металлургические заводы, но и любовь Елизаветы к костюмированным балам кое-что дала России. Брюссельская уроженка Тереза завела в Москве первую фабрику нитяных кружев, национальные производители стали выделывать бархат и тафту, появились фабрики по производству шелка и бумажных тканей, шпалер и шляп, тогда же начали в России производить краски. Даже знаменитый Ломоносов занимался в ту пору не только наукой, но и бизнесом: в 1752 году он получил привилегию на основание фабрики разноцветных стекол и столь любезных Елизавете бисера и стекляруса. Ломоносов основал целый завод, причем получил на это от государства и солидный кредит, и 200 крепостных душ в пользование.

Бесспорную похвалу заслужила бы от отца Елизавета за тот прогресс, что удалось достичь в области образования. Все тот же Ломоносов вместе с графом Шуваловым в 1755 году основали первый в России Московский университет. В императорском указе подчеркивалось: «Петр Великий погруженную в глубину невежества Россию к познанию истинного благополучия приводил, и по тому же пути желает следовать дочь его, императрица Елизавета Петровна».

Это было действительно великое для страны дело, учитывая ту блестящую плеяду русских государственных и общественных деятелей, ученых с мировым именем, что вышли из стен университета. Самыми первыми в университете появились юридический, медицинский и философский факультеты. При учебном центре сразу же учредили и гимназию, причем родители обязаны были заранее предупреждать, какую карьеру они избрали для своих детей. В зависимости от этого и выстраивалось образование. В качестве обязательного предмета преподавались основные европейские языки. Предпочтение отдавалось тогда немецкому и французскому.

Приток специалистов из-за рубежа продолжался, но его поставили под строгий контроль. Ни один зарубежный врач и ни один педагог не могли заниматься частной практикой, не пройдя соответствующего экзамена и не получив разрешения.

В 1746 году пришло и первое международное признание российской науки. Сам Вольтер выразил желание поступить в члены Российской академии наук и буквально выпросил себе поручение написать историю Петра Великого.

Елизаветинская эпоха включила в себя много противоречивого. Императрица отменила смертную казнь, но не отменила страшных пыток. Она славилась добротой, но одновременно беспощадно гноила в тюрьме своих даже не реальных, а, скорее, потенциальных политических противников - судьба семейства Брауншвейгов тому свидетельство.

В елизаветинские времена внешняя политика России слишком часто опиралась не на продуманный государственный курс, а была лишь отражением придворных интриг. За влияние на императрицу бились между собой несколько враждебных групп. Ее личный врач Лесток и французский посланник Шетарди склоняли Елизавету к союзу с Францией и Пруссией, а канцлер Алексей Бестужев стоял за традиционные связи с Австрией и Англией. При этом действия всех участников политической игры во многом определялись не принципиальными воззрениями, а просто взятками.

Взятки брали все, даже глава внешнеполитического ведомства Бестужев. Пенсион, что он получал от англичан, значительно превышал его официальное жалованье. Самым же выдающимся взяточником той эпохи можно безошибочно назвать Лестока. Он умел собирать дань со всех: ему платили немалые деньги и французы, и англичане, и шведы, и немцы. Вдобавок ко всему по просьбе Пруссии германский император Карл VII даровал врачу Лестоку графское достоинство.

Беспрерывно выпрашивал у Парижа деньги на подкуп русских чиновников и маркиз де ля Шетарди. Впрочем, большая часть этих денег, кажется, оседала в его собственном кармане. Шетарди предпочитал действовать, опираясь не столько на деньги, сколько на личное обаяние, отчаянно ища благосклонности самой Елизаветы. Посланник играл ва-банк. Есть свидетельства, что как мужчина победу он одержал, а вот как посол провалился. Императрица была внушаема, но лишь до определенных пределов. Елизавете нравился обаятельный француз, но ей хватало ума не путать альковные дела с делами внешнеполитическими.

Вся эта мышиная возня иностранных агентов около императорского трона во времена Петра, учитывая его характер, была невозможна, хотя бы потому, что была бессмысленна. Меншиков, конечно, с удовольствием взял бы взятку от любого, но политический курс определял только Петр, и никто иной. За Елизавету же в отличие от отца шла постоянная и порой довольно грязная борьба. Чтобы свалить своих противников, Бестужев прибег даже к перлюстрации их переписки. Это know-how с легкой руки прусского короля начало как раз тогда входить в практику, на удивление быстро вписавшись в привычный аристократический инструментарий европейской дипломатии. Вскрыв одну из депеш Шетарди в Париж, Бестужев обнаружил там рассуждения, весьма компрометирующие как самого автора, так и Лестока. Это был драгоценный для канцлера материал, которым он и не преминул воспользоваться.

Через Бестужева в руки императрицы попал следующий текст: «Мы здесь имеем дело с женщиной, - писал Шетарди, - на которую ни в чем нельзя положиться. Еще будучи принцессою, она не желала ни о чем бы то ни было мыслить, ни что-нибудь знать, а сделавшись государынею - только за то хватается, что, при ее власти может доставлять ей приятность. Каждый день она занята различными шалостями: то сидит перед зеркалом, то по нескольку раз в день переодевается, - одно платье скинет, другое наденет, и на такие ребяческие пустяки тратит время. По целым часам способна она болтать о понюшке табаку или о мухе, а если кто с нею заговорит о чем-нибудь важном, она тотчас прочь бежит, не терпит ни малейшего усилия над собою и хочет поступать во всем необузданно; она старательно избегает общения с образованными и благовоспитанными людьми; ее лучшее удовольствие - быть на даче или в купальне, в кругу своей прислуги. Лесток, пользуясь многолетним на нее влиянием, много раз силился пробудить в ней сознание своего долга, но все оказалось напрасно: - что в одно ухо к ней влетит, то в другое прочь вылетает. Ее беззаботность так велика, что если сегодня она как будто станет на правильный путь, то завтра опять с него свихнется, и с теми, которые у нее вчера считались опасными врагами, - сегодня обращается дружески, как со своими давними советниками».

Уже этого было более чем достаточно, чтобы императрица изменила свое отношение к Шетарди и Лестоку. Но записка содержала не только убийственную характеристику самой Елизаветы, под которой в душе мог бы подписаться, наверняка, и сам Бестужев, но также и другую любопытную информацию. Шетарди рассуждал в депеше о том, как предан ему Лесток, и о том, что эту преданность надо бы «подогреть», увеличив его годичный пенсион. Далее Шетарди просил денег на выплату взяток еще нескольким полезным персонам, а в заключение предлагал Парижу подкупить некоторых православных иерархов, и в частности личного духовника императрицы.

Неудивительно, что после столь удачного перехвата депеши Бестужев избавился и от Лестока, и от Шетарди. Первого отправили в ссылку, второго домой в Париж. Вместе с Бестужевым ликовали австрийский и английский посланники.

Главным рычагом влияния русских на Европу в те времена по-прежнему оставалась мощная армия, она и в елизаветинскую эпоху одержала немало побед. В ходе малой русско-шведской войны 1741-1743 годов Россия не только снова разбила старого противника, но и присоединила к своим владениям еще один кусочек финской земли. Русский солдат в этот период не раз активно вмешивался в большую европейскую политику: в 1743 году благодаря русской армии решился вопрос о престолонаследии в Швеции, а в 1748 году появление русского корпуса на берегах Рейна помогло окончить войну за австрийское наследство и подписать Ахенский мир. Активнейшее участие приняли русские и в так называемой Семилетней войне (1756-1763 гг.)

Вместе с тем, как и в прежние времена, большинство побед не принесло России ничего, кроме славы, успех русского оружия лишь укрепил в Европе страх перед русскими. Русские войска разгромили непобедимого Фридриха, взяли Берлин, но Петербург не смог извлечь из этого ни материальных, ни территориальных, ни политических выгод. Перед падением Берлина Фридрих в панике писал своему министру Финкенштейну: «Все потеряно. Я не переживу погибели моего отечества!»

Нерешительность русских полководцев сохранила Фридриху и жизнь, и отечество, и власть. Фридрих, справедливо отдавая должное мужеству русского солдата, о чем он говорил неоднократно, так же отмечал и бездарность их военачальников. «Они ведут себя, как пьяные», - заметил он однажды. И в этом отличие елизаветинской эпохи от эпохи Петра Великого. Его полководцы и он сам любили выпить, но дрались на трезвую голову и умели извлекать выгоды из побед.

Вместе с тем следует учесть, что непоследовательность шагов тогдашних русских полководцев в немалой степени объяснялась наличием в Петербурге прусской «пятой колонны». Сама Елизавета, не любившая Фридриха, требовала решительных действий, но в этот период уже тяжко болела и в любой момент могла умереть. А вслед за ней на престол должен был взойти известный пруссофил Петр III. Рисковать своей карьерой, учитывая ситуацию, русские военачальники не хотели. Отсюда их «пьяная походка», шаг вперед, два шага назад.

Елизавета пришла к власти на волне борьбы с немцами, а оставила своим преемником императора, ненавидевшего все русское и боготворившего все немецкое. Правда, та же Елизавета сумела выбрать императору в жены такую немку, которая искренне захотела и смогла стать русской. Екатерина Великая - это тоже наследство Елизаветы.

Петр Романов

Елизавета Петровна – российская императрица, ставшая последней представительницей монаршей династии Романовых по женской линии. Она вошла в историю России, как веселая правительница, так как имела выраженную страсть к шикарным балам и различным великосветским развлечениям. Годы ее царствования не отмечены особыми выраженными достижениями, но она умело руководила своим двором и маневрировала среди политических группировок, что позволило ей прочно удерживаться на троне два десятилетия. Тем не менее, Елизавета I сыграла важную роль в развитии культуры и хозяйства страны, а также сумела привести русскую армию к нескольким уверенным победам в серьезных войнах.

Елизавета Петровна родилась 29 декабря 1709 года в подмосковном селе Коломеское. Она стала внебрачной дочерью царя Петра I и Марты Скавронской (Екатерины I), поэтому получила титул царевны только через два года после рождения, когда родители вступили в официальный церковный брак. В 1721 году после восхождения Петра I на императорский престол Елизавета и ее сестра Анна получили титулы цесаревен, что сделало их законными наследницами на царский трон.

Юная Елизавета была самой любимой дочкой императора Петра, но видела отца редко. Ее воспитанием в основном занимались царевна Наталья Алексеевна (родная тетка по отцовской линии) и семья Александра Меньшикова, являвшегося сподвижником Петра Алексеевича. Но они особенно не обременяли будущую императрицу учебой – она основательно занималась только изучением французского языка и выработкой красивого почерка. Также она получила поверхностные знания о других иностранных языках, географии и истории, но они не интересовали цесаревну, поэтому все свое время она посвящала заботе о своей красоте и подбору нарядов.

Елизавета Петровна слыла первой красавицей при дворе, в совершенстве владела танцами, отличалась незаурядной находчивостью и изобретательностью. Такие качества сделали ее «главным центром» дипломатических проектов – Петр Великий строил планы выдать дочь замуж за Людовика XV и за герцога Орлеанского, но французские Бурбоны отвечали вежливым отказом. После этого портреты цесаревны были отосланы второстепенным немецким князьям, но проявивший интерес к Елизавете Карл-Август Голштинский по прибытию в Санкт-Петербург умер, так и не дойдя до алтаря.

После смерти Петра Великого и Екатерины Алексеевны хлопоты относительно замужества Елизаветы полностью прекратились. Тогда царевна всецело отдалась развлечениям, увлечениям и увеселениям при дворе, но при восхождении на престол своей двоюродной сестры Анны Иоанновны была лишена своего блестящего положения и сослана в Александровскую слободу. Но общество видело в Елизавете Петровне истинную наследницу Петра Великого, поэтому у нее начали проявляться властные амбиции, и она стала готовиться к исполнению своего «права» царствовать, которое по закону было нелегитимным, так как она была добрачным ребенком Петра I.

Восхождение на престол

Титул императрицы Елизавета Петровна получила в результате самого «бескровного» государственного переворота 1741 года. Он произошел без предварительного заговора, так как императрица особо не стремилась к власти и не проявляла себя сильной политической фигурой. В момент самого переворота она не имела никакой программы, но была охвачена идеей собственного воцарения, которую поддержали простые граждане и гвардейцы, выражавшие недовольство из-за засилья иностранцев при дворе, опалы русской знати, ужесточения крепостного права и налогового законодательства.

В ночь с 24 на 25 ноября 1741 года Елизавета Петровна при поддержке своего доверенного лица и тайного советника Иоганна Лестока прибыла в Преображенские казармы и подняла гренадерскую роту. Солдаты беспрекословно согласились помочь ей свергнуть действующую власть и в составе 308 человек направились к Зимнему дворцу, где царевна провозгласила себя императрицей, узурпировав действующую власть: император-младенец Иоанн Антонович и все его родственники из рода Брауншвейгов были арестованы и заточены в Соловецкий монастырь.

Учитывая обстоятельства восхождения на престол Елизаветы I, первым подписанным ею манифестом стал документ, согласно которому она является единственной законной наследницей престола после смерти Петра II. После этого она провозгласила свой политический курс, направленный на возврат наследия Петра Великого. В тот же период она поспешила наградить всех своих сподвижников, которые помогли ей взойти на престол: рота гренадеров Преображенского полка была переименована в лейб-компанию, а все солдаты, не имевшие дворянских корней, возведены в дворяне и повышены в чинах. Также все они были награждены землями, которые конфисковали у иностранных помещиков.

Коронация Елизаветы Петровны состоялась в апреле 1742 года. Она прошла с особой пышностью и шиком. Именно тогда 32-летняя императрица раскрыла всю свою любовь к ярким зрелищам и маскарадам. В период торжественных мероприятий была объявлена массовая амнистия, а люди на улицах пели приветственные оды в адрес новой правительницы, сумевшей изгнать правителей-немцев и ставшей в их глазах победительницей «иноземных элементов».

Правление

Надев на себя корону и убедившись в поддержке и одобрении обществом происшедших перемен, Елизавета I после коронации сразу же подписала второй свой манифест. В нем императрица в довольно грубой форме изложила доказательства незаконности прав на престол Ивана VI и выставила обвинения немецким временщикам и их русским друзьям. В результате фавориты прежней императрицы Левенвольд, Миних, Остерман, Головкин и Менгден были приговорены к смертной казни, но после правительница решила смягчить им наказание и сослала в Сибирь, чем решила доказать Европе собственную терпимость.

С первых дней на престоле Елизавета I начала восхвалять «петровские деяния» - она восстановила Сенат, Главный Магистрат, Провиантскую коллегию, Мануфактур- и Берг-коллегии. Во главу этих ведомств она поставила тех представителей общественности, которые были в опале у прежнего правительства или были до госпереворота простыми гвардейскими офицерами. Таким образом у руля нового правительства страны стали Петр Шувалов, Михаил Воронцов, Алексей Бестужев-Рюмин, Алексей Черкасский, Никита Трубецкой, с которыми в первое время Елизавета Петровна рука об руку вела государственные дела.

Елизавета Петровна провела серьезную гуманизацию общественной жизни, смягчила ряд отцовских указов, предусматривающих жесткую кару за взяточничество и казнокрадство, впервые за 100 лет отменила смертную казнь. Помимо этого императрица уделила особое внимание культурному развитию – именно ее приход власти связывают историки с началом эпохи Просвещения, так как в России была проведена реорганизация учебных заведений, расширена сеть начальных школ, были открыты первые гимназии, основан Московский университет и Академия художеств.

Совершив первые шаги в правлении страной, императрица полностью посвятила себя придворной жизни, интригам и увеселениям. Управление империей перешло в руки ее фаворитов Алексею Разумовскому и Петру Шувалову. Существует версия, что Разумовский был тайным супругом Елизаветы Петровны, но при этом был очень скромным человеком, старавшимся держаться подальше от большой политики. Поэтому Шувалов в 1750-е годы практически самостоятельно управлял страной.

Все же достижения Елизаветы I и итоги ее правления нельзя назвать для страны нулевыми. Благодаря ее реформам, проведенных по инициативе фаворитов, в Российской империи была отменена внутренняя таможня, что ускорило развитие внешней торговли и предпринимательства. Также она усилила привилегии дворян, детей которых с самого рождения записывали в государственные полки, и к моменту службы в армии они были уже офицерами. При этом императрица предоставила права помещикам решать «судьбу» крестьян – им позволялось продавать людей в розницу, ссылать их в Сибирь. Это вызвало более 60-ти крестьянских восстаний по всей стране, которые императрица подавила весьма жестоко.

Елизавета Петровна в годы своего царствования создала новые банки в стране, активно развила мануфактурное производство, что неторопливо, но верно наращивало экономический рост в России. Также она провела мощную внешнюю политику – на счету императрицы две победы в масштабных войнах (Русско-шведская и Семилетняя), которые восстановили подорванный авторитет страны в Европе.

Личная жизнь

Личная жизнь Елизаветы Петровны не сложилась с самой юности. После провальных попыток Петра Великого «удачно» выдать дочь замуж, царевна отказалась от официального брака, предпочтя ему разгульную жизнь и увеселения. Имеется историческая версия, что императрица все же была в тайном церковном браке со своим фаворитом Алексеем Разумовским, но никаких документов, подтверждающих этот союз, не сохранилось.

В 1750-е годы правительница завела себе нового фаворита. Им стал друг Михаила Ломоносова Иван Шувалов, который был очень начитанным и образованным человеком. Не исключено, что именно под его влиянием Елизавета Петровна занималась культурным развитием страны. После смерти правительницы он попал в опалу к новому правительству, поэтому в годы правления был вынужден прятаться за границей.

После смерти императрицы при дворе ходило масса слухов о тайных детях Елизаветы. В обществе считали, что у императрицы был внебрачный сын от Разумовского и дочь от Шувалова. Это «возродило» массу самозванцев, считавших себя царскими детьми, самой известной из которых стала княжна Тараканова, именуемая себя Елизаветой Владимирской.

Смерть

Смерть Елизаветы Петровны наступила 5 января 1762 года. На 53-м году жизни императрица скончалась от горлового кровотечения. Историки отмечают, что еще с 1757 года здоровье правительницы стало на глазах ухудшаться: у нее были выявлены эпилепсия, одышки, частые носовые кровотечения, отечности нижних конечностей. В связи с этим ей пришлось почти полностью сократить свою активную придворную жизнь, отодвинув пышные балы и приемы на второй план.

В начале 1761 года Елизавета I перенесла тяжелую бронхопневмонию, которая приковала ее к кровати. Последний год своей жизни императрица сильно болела, у нее постоянно возникали приступы простудной лихорадки. Перед смертью у Елизаветы Петровны возник упорный кашель, который привел к сильному кровотечению из горла. Не справившись с болезнью, императрица скончалась в своих покоях.

5 февраля 1762 года тело императрицы Елизаветы со всеми почестями было захоронено в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга.

Наследником Елизаветы I стал ее племянник Карл-Петер Ульрих Голштинский, который после своего провозглашения императором был переименован в Петра III Федоровича. Историки называют этот переход власти самым безболезненным за все правления в XVIII веке.

Елизавета 1 Тюдор (годы жизни - 1533-1603) - английская королева, деятельность которой способствовала формированию образа Золотого века. Он, как считается, пришелся именно на ее правление. Внутренняя и внешняя политика Тюдор очень насыщена и интересна. В статье мы расскажем о ее правлении, представим ее биографию. Вы узнаете, какой была Елизавета 1 Тюдор как политический деятель. Кроме того, мы скажем пару слов о том, кто правил после нее.

Происхождение Елизаветы

Будущая королева появилась на свет в Гринвичском дворце, находящемся в сегодняшнем Лондоне. Это важное для страны событие произошло 7 сентября 1533 года. Отцом Елизаветы был Генрих VIII, английский король, а матерью - Анна Болейн. Эта женщина ранее была фрейлиной первой супруги Генриха. Для того чтобы жениться на ней, он развелся со своей супругой Екатериной Арагонской, которая не смогла подарить ему наследника, и вышел из-под власти папы. В 1534 году Генрих VIII провозгласил себя главой Английской церкви. Анну Болейн (на фото ниже представлены портреты ее и Генриха) в мае 1536 года казнили, обвинив ее в прелюбодеянии. Однако настоящая вина этой женщины была в том, что ей не удалось родить Генриху сына, наследника престола.

Судьба Елизаветы при правлении Эдуарда VI

Елизавете в период между кончиной отца, произошедшей в 1547 году, и собственным воцарением пришлось пройти через тяжкие испытания, которые, конечно, отразились на ее характере. При правлении своего единокровного брата, который царствовал с 1547 г. по 1553 г., будущая королева была помимо своей воли вовлечена в заговор лорда-адмирала Томаса Сеймура. Завидуя Эдуарду Сеймуру, своему брату, который в период несовершеннолетия Эдуарда VI был протектором королевства, Томас несколько раз поступил необдуманно. Эти поступки заставили предполагать, что он вынашивает планы совершения государственного переворота. План женитьбы Томаса на Елизавете стал вершиной безрассудства. Неудавшегося жениха в январе 1549 года взяли под стражу.

Годы царствования Марии I и судьба Елизаветы

Во времена правления Марии I Тюдор, то есть в период с 1553 г. по 1558 г., над Елизаветой нависла большая опасность. Мария приходилась единокровной сестрой будущей королеве. Когда Генрих развелся с Екатериной, ее матерью, она была уже в достаточно взрослом возрасте, чтобы осознать позор, связанный с этим. Мария стала фанатичной католичкой, исполненной происпанских симпатий, а также негодования по поводу дочери Анны Болейн.

Вступив на престол, Мария сыграла свадьбу с Филиппом, который был наследником трона Испании. Это породило большое количество заговоров. Самым важным из них можно считать произошедшее в январе 1554 года восстание Томаса Уайета. Хотя Елизавета внешне покорилась католической религии, снова введенной в государстве, протестанты не переставали связывать свои надежды именно с ней. Из-за этого само существование Елизаветы было угрозой для Марии (портрет ее представлен ниже).

Будущая королева после восстания Уайета была арестована, а затем помещена в Тауэр. Здесь ей пришлось провести 2 месяца. Затем Елизавета еще год находилась под пристальным наблюдением в Вудстоке, расположенном близ Оксфорда.

Вступление на престол. Вопрос о церковном устройстве

Елизавета 1 Тюдор вступила на престол 17 ноября 1558 года. На заседании парламента, состоявшемся в январе следующего года, был поднят вопрос о церковном устройстве. Королева была готова отделить от папства и Рима англиканскую церковь, однако в других отношениях была намерена действовать в консервативном духе, с большой осторожностью. Палата общин говорила о необходимости проведения радикальной и бескомпромиссной реформы. Елизавета же предпочитала епископальную церковную организацию и службу, принятую в так называемой высокой церкви. В итоге был достигнут компромисс, называемый via media, что в переводе с латыни значит "средний путь". Реформы Елизаветы определили особенности которые сохранились до настоящего времени. Тем не менее, они породили неудовлетворение и протестантов, и католиков.

Вопрос о престолонаследии

Парламент, а также государственные деятели были озабочены будущим протестантизма в стране. Дело в том, что королева Елизавета 1 Тюдор являлась последней из династии Тюдоров. Как политические соображения, так и личный выбор привел к тому, что она осталась до конца своих дней девственницей. Протестанты не хотели допускать католичку на престол. А Мария Стюарт, шотландская королева, которая обладала правами на корону Англии, как раз была католичкой. Фактически Елизавета оказалась в полном одиночестве. Она приняла решение отложить вопрос о престолонаследии. Ее правоту подтвердило долголетнее царствование (практически 45-летнее). Однако упрямство королевы в первое время приводило к недовольству как со стороны парламента, так и со стороны близких советников. Особенно это было характерно для 1566 года.

Отношения Англии с Шотландией

На первый план в это время вышли отношения Англии с Шотландией, где в 1559 году бурно заявила о себе реформация. Состоялось восстание против француженки-регентши Марии Гиз, которая правила от имени Марии Стюарт, своей дочери. Мария Гиз в то время была как правительницей Шотландии, так и супругой короля Франции. Для того чтобы мятежники смогли вытеснить из страны французов, понадобилось вмешательство Елизаветы. В 1562 году и долгое время после этого королева вмешивалась во внутреннюю политику Франции. Она поддерживала мятежную протестантскую (гугенотскую) партию. Некоторое время спустя Елизавета поддержала также протестантов в Голландии, которые выступили против короля Испании Филиппа II.

Взаимоотношения с Марией Стюарт

В 1561 году умер супруг Марии Стюарт. После этого Мария вернулась на родину. Началась во многих отношениях спорная и сложная история взаимоотношений ее с Елизаветой. В отличие от последней, Мария не являлась государственным деятелем. Она была низложена после убийства Генриха Стюарта, своего второго супруга. Марию заключили в тюрьму, однако ей удалось бежать. Она проиграла оппонентам, которые победили ее войска, а затем оказалась в Англии, перейдя границу.

Состоявшееся в мае 1568 года прибытие Стюарт в Англию создало определенные проблемы для героини нашей статьи. Елизавета 1 Тюдор как политический деятель оказалась в непростой ситуации. Правительство страны содержало Марию как пленницу, поэтому она стала притягивать к себе оппозицию. В Англии вскоре началась смута, одна из причин которой была связана с присутствием Стюарт. Мятежники в конце 1569 года подняли восстание на севере страны. В феврале 1570 года произошла папская булла, во время которой Елизавета 1 Тюдор была провозглашена низложенной, а ее подданные были освобождены от присяги королеве. Католики были вынуждены бежать за границу. Они основали на континенте семинарии, где получали образование и воспитывались католические юноши, а затем как миссионеры отправлялись в Англию. Цель папства была в том, чтобы свергнуть Елизавету с помощью французской партии Гизов и светских властей Испании. На трон планировалось возвести Марию Стюарт.

Парламент и министры королевы начали требовать строгих законов в отношении католиков, в особенности миссионеров. Заговор Ридольфи против Елизаветы был раскрыт в 1572 году. В него оказалась вовлеченной и Мария Стюарт. После этого заговора министры и парламентарии потребовали обвинить Марию в Однако Елизавета решила вмешаться, поэтому осуждения не произошло. Когда приняли постановление, лишавшее Стюарт права на трон Англии, Елизавета наложила свое вето.

Ряды священников из семинарий с 1580 года начали укрепляться иезуитами. Испания в этом же году присоединила к себе Португалию. В течение долгого времени Елизавета содействовала восстанию Нидерландов против Испании. Это, а также совершенные англичанами налеты на привели к конфликту.

Убийство Вильгельма Молчаливого. Договор ассоциации

Вскоре после того, как был раскрыт заговор Трокмортона, в 1584 году, стало известно о том, что в Нидерландах был убит Вильгельм Молчаливый, который был католиком. Английские протестанты образовали так называемый Договор ассоциации. Его целью была расправа над М. Стюарт в том случае, если будет совершено покушение на их королеву.

Поддержка голландского мятежа. Казнь Марии Стюарт

Кончина Вильгельма Молчаливого привела к тому, что голландское восстание лишилось лидера. Это вынудило королеву Елизавету послать голландцам на помощь английские войска, командовал которыми граф Лестер. Это произошло осенью 1585 года. Это открытое вмешательство было равнозначно объявлению войны.

Внешняя политика Елизаветы 1 Тюдор устраивала не всех. Заговор Бабингтона был раскрыт в 1586 году. Его целью было убийство королевы Елизаветы и воцарение Марии. Последняя приняла в нем участие. Ее отдали под суд. Согласно принятому в 1584-1585 годах постановлению парламента, она была приговорена к смерти. Осенью 1586 года состоялся созыв парламента. Его неоднократно повторенное единогласное требование не оставило выбора Елизавете. Марию пришлось казнить 8 февраля 1587 года.

Испанская Армада

Кончина Марии послужила толчком к так называемому католическому предприятию против Англии. Испанская Армада летом 1588 года вышла в море для того, чтобы разбить флот Англии и прикрыть высадку на побережье этой страны испанской армии. Более 8 часов длилось решающее сражение. Непобедимая Армада в результате него была поражена. Она была рассеяна, а по дороге в Испанию из-за штормов понесла большие потери.

Действия против Испании

Война между Англией и Испанией формально объявлена не была, однако открытый конфликт между этими государствами продолжался. Генрих III, король Франции, был убит в 1589 году. После этого Елизавету втянули в противостояние уже на новом фронте. Католическая лига Франции, поддерживаемая Испанией, воспротивилась воцарению Генриха IV, законного наследника. Он был вождем партии гугенотов. Королева Елизавета помогала Генриху в борьбе.

Такова вкратце внешняя политика Елизаветы 1 Тюдор. Таблица, конечно, помогла бы нам представить информацию еще более сжато. Однако деятельность королевы настолько интересна, что не хочется обращаться к этому способу подачи информации. Мы считаем, что таким же образам должна быть изложена и внутренняя политика Елизаветы 1 Тюдор. Таблица здесь также будет неуместна. Кое-что о внутренней политике королевы мы уже рассказали. Очень любопытны ее взаимоотношения с министрами и придворными. Предлагаем вам познакомиться с ними.

Министры и придворные Елизаветы

Королева проявляла большую верность своим приближенным, какую, пожалуй, не проявлял ни один монарх. Елизавета 1 Тюдор, биография которой свидетельствует о ее неординарной личности, самостоятельно подобрала всех своих министров. Уильям Сесил был первым кандидатом. Елизавета полагалась на него больше всех. В ряду других советников королевы были: Уолтер Майлдмей, Фрэнсис Уолсингем, сын Уильяма - Роберт Сесил, а также Томас Смит. Эти министры были людьми незаурядными. Несмотря на это, Елизавета всегда была их повелительницей и госпожой. Это важный факт для тех, кого интересует характеристика Елизаветы 1 Тюдор.

Королева имела, кроме министров, и придворных. Самыми заметными фигурами из них были: Кристофер Хаттон, граф Лестер и Роберт Девере, граф Эссекс. Елизавета держала несколько в стороне Фрэнсиса Бэкона и Уолтера Рэлея, поскольку их человеческим качествам не доверяла, однако высоко ставила их способности.

Взаимоотношения Елизаветы с графом Эссексом

Берли, который прожил до 1598 года, хотел передать влияние и должность Роберту Сесилу, своему младшему сыну. Он был весьма способным, однако обладал физическим недостатком. Граф Эссекс, молодой аристократ (портрет его представлен выше), выступил против этого. При захвате Кадиса, произошедшем в 1596 году, он заслужил лестные оценки и громкую славу. Однако когда он перестал ограничиваться военными амбициями, прибавив к ним политические, ему пришлось вступить в противоборство с Сесилами.

Елизавета сделала фаворитом Эссекса, человека большого обаяния. Она восторгалась его качествами. Тем не менее, королева не была очарована Эссексом настолько, чтобы поддержать его в опасных политических начинаниях. Она намеренно продвинула наверх Роберта Сесила, одновременно противодействуя Эссексу в намерении выдвинуть на высшие должности своих кандидатов. Такова была политика Елизаветы 1 Тюдор в отношении этого человека.

Ряд личных столкновений последовал между Елизаветой и ее фаворитом. Однажды королева схватила его за ухо, когда тот в бешенстве повернулся к ней спиной, намереваясь уйти (по другой версии, дала ему пощечину). Тот с угрозой взялся за шпагу, воскликнув, что не потерпел бы такой дерзости ни от кого, что он подданный, а не раб.

1599 год стал кульминацией истории с Эссексом. Тогда Елизавета поручила фавориту подавить начавшееся в Ирландии восстание Тирона. Получив все необходимые ресурсы от правительства, тот не подчинился инструкциям из Лондона. Эссекс при исполнении задачи потерпел неудачу и заключил перемирие с мятежниками. Затем, также вопреки приказаниям, он возвратился в Англию. Эссекс открыто изменил действующей власти в феврале 1601 года. Он попытался поднять против королевы весь Лондон. Эссекс был отдан под суд, а затем казнен 25 февраля 1601 года.

Борьба с пуританством

Внутренняя политика Елизаветы 1 Тюдор характеризуется и тем, что королева проявила непоколебимость в отношении пуританства. Она назначила в 1583 году архиепископом Кентерберийским их главного оппонента - Джона Витгифта. Однако оппозиция не желала сдаваться. Некоторые представители духовенства решили обратиться к пресвитерианству. Вскоре было создано движение, задача которого состояла в уничтожении епископата. Пуритане действовали, используя влияние в палате общин и другие политические рычаги. Елизавете в итоге пришлось бороться с До самого последнего десятилетия правления королевы эта палата симпатизировала практически исключительно пуританам. В конфликт с Елизаветой постоянно вступали парламентарии. И они расходились с ней во мнении не только по вопросу реформы но и по другим: о престолонаследии, о необходимости брака, обращении с М. Стюарт.

Краткая характеристика правления Елизаветы

Правление Елизаветы 1 Тюдор стало одним из самых динамичных периодов в истории Англии. С самого начала протестанты считали, что королеву сохранило провидение. Ей приходилось сталкиваться с возрастающими внешними и внутренними опасностями, и любовь народа к ней все возрастала, а со временем перешла в настоящий культ. Внутренняя и внешняя политика Елизаветы 1 Тюдор обсуждалась еще долгое время после ее кончины. Да и в наши дни не утихает интерес к этой правительнице. Характеристика Елизаветы 1 Тюдор как политического деятеля вызывает любопытство не только у историков, но и у множества людей по всему миру.

Смерть Елизаветы

Королева Елизавета скончалась в Ричмондском дворце, расположенном в современном Лондоне. Она умерла 24 марта 1603 года. Скорее всего, в последний момент Елизавета назвала или указала на своего преемника. Им стал Яков VI, шотландский I Английский). Вот кто правил после Елизаветы 1 Тюдор.

Яков I

Годы его жизни - 1566-1625. Яков 1 Английский стал первым представляющим династию Стюарт. Он вступил на престол 24 марта 1603 г. Яков стал первым государем, который управлял обоими королевствами, расположенными на Британских островах, одновременно. Как единой державы, Великобритании в то время еще не существовало. Шотландия и Англия были суверенными государствами, во главе которых стоял один монарх. Рассказ о том, кто правил после Елизаветы 1 Тюдор, не менее интересен, чем период царствования Елизаветы. Но это уже другая история.