Талант Маяковского до сих пор поражает нас своим разнообразием. Поэзия, проза, живопись — все это разные стороны его ге-ния. Даже спустя семьдесят с лишним лет со дня его смерти мы не перестаем задавать се-бе вопрос: каков он, талант Маяковского? мог ли этот великий человек сделать больше, чем он сделал?

Для литературного таланта Маяковского ха-рактерно прежде всего владение многообра-зием стилей, жанров, которые он использо-вал. В ранний период творчества он примыка-ет к литературному течению футуристов:

Я сразу смазал карту будня,

плеснувши краску из стакана;

я показал на блюде студня

косые скулы океана.

Образность, использование цветов как сим-волов, развернутость метафор, краткость сти-хотворных построений —. вот качества, по-черпнутые Маяковским у модернистской по-эзии. Но уже в послеоктябрьском периоде поэзия Маяковского совсем другая. Здесь по-является тот самый четкий, жесткий, разме-ренный ритм, который нам так знаком:

... Гоудью вперед бравой!

Флагами небо оклеивай!

Кто там шагает правой?

Левой!

Левой!

Левой!

В этом отрывке каждое слово звучит как удар молотом, как смертный приговор. Здесь мастерство Маяковского проявляется в пол-ной мере.

Любовная лирика поэта остается до сего времени для нас загадкой. С одной стороны, он воспевает любовь — она как факел, как звезда, как солнце. О ней он пишет как о не-укротимой силе, к которой:

Ураган,

огонь,

вода

подступают в ропоте.

Кто сумеет совладать?

Можете?

Попробуйте...

Любовь как пожар — вот постулат Маяков-ского. Но с другой стороны, он считает непри-емлемым «растранжиривать» свое время на такую «бесполезную» вещь. Перед нами предстают две ипостаси творца — человек-долг и человек-поэт, которые борются за пра-во обладать великим талантом.

Маяковский известен не только как лирик, но и как, прекрасный писатель. Он пробует се-бя в прозе, драматургии. Его «Мистерия-буфф» в то время идет в одном из театров Пе-трограда. Для него нет ничего недоступно-го — он пытается охватить весь спектр литературного творчества.

Маяковский проявляет себя даже как тво-рец языка. Серпастый-молоткастый, леева, орлий, оголь — слова, знакомые нам с детст-ва. Неологизмы, придуманные и использо-ванные им в стихах и поэмах, живут и упо-требляются по сей день.

Работа в «Окнах РОСТА» сыграла большую роль в художественном развитии Маяковско-го. По его собственным словам, он «...очистил язык от поэтической шелухи на темах, не до-пускающих многословия». Проявляется еще один талант Владимира Маяковского — та-лант живописца. Целые поколения людей вы-растали, смотря на его агитплакаты и читая подписи под ними:

Ешь ананасы, рябчиков жуй,

День твой последний приходит, буржуй!

Едкость, злободневность, яркость, точ-ность — все это есть в стихотворениях Мая-ковского.

Агитационное дарование поэта стало про-являться в его публичных выступлениях. Ни-кто не мог так, как он, выступать на митингах. На собрании рабочих в Нью-Йорке «тысячи искрящихся глаз были устремлены на эстра-ду. Ждали с затаенным дыханием "богатыря новейшей советской поэзии"». Маяковский вел людей за собой, даже «наступая на горло собственной песне».

Помимо всего этого, Маяковский обладал еще и потрясающими организаторскими спо-собностями. Именно он являлся вместе с Да-видом Бурлюком «отцом-основателем» рус-ского футуризма. На его плечах был такой ги-гант литературной индустрии, как «ЛЕФ». И при этом он находил время устраивать творческие вечера, поездки по стране, за ру-беж и писать, писать, писать...

Маяковский является весьма неординарной фигурой и личностью, многогранным талан-том. Он сумел в своем творчестве воплотить целую эпоху — время самоотверженных стро-ителей своего будущего, время свержения самодержавия, время перелома.

«У каждого поэта своя драма...» — писала Анна Ахматова. Была она и у В. Маяковского. Он верил в революцию, боролся стихом с ее врагами, видя их не только в Колчаке и Дени-кине, но и в советских новых мещанах, «дря-ни». Ранний Маяковский, тонкий лирик, нео-бычайно одаренный стилист, подлинный но-ватор стихосложения, экспериментатор в области формы, поставил свой талант на службу новой жизни, которая практически предала его, не оправдав надежд.

Некоторые думают, что стихи В. Маяковско-го надо кричать, надрывая голосовые связки. Да, у него есть стихи для «площадей». Но в ранних стихах преобладают интонации дове-рительности, интимности. Чувствуется, что поэт только хочет казаться грозным, дерзким, уверенным в себе. Но на самом деле он не та-кой. Наоборот, душа его жаждет дружбы, любви, понимания.

Цельность натуры поэта, человеческая поря-дочность, внутренняя убежденность в правоте своих нравственных и эстетических идеалов обособляли Маяковского от других поэтов, от привычного течения жизни. Это рождало протест против обывательской среды, где не было высоких духовных идеалов.

В своих лучших, по-настоящему лирических стихах поэт как бы спорит с воображаемым оппонентом, человеком недалеким и призем-ленным, обывателем, мещанином, убеждая его в том, что нельзя мириться с безразличи-ем, одиночеством, горем: ведь люди рожда-ются для счастья.

- А почему вы одеты в желтую кофту!
- Чтобы не походить на вас.
В. Каменский. Юность Маяковского.

В 1912 году в альманахе футуристов “Пощечина общественному вкусу” были опубликованы стихотворения В. Маяковского “Ночь” и “Утро”. Так заявил о себе молодой и самобытный поэт - поэт, которому суждена была долгая и непростая творческая судьба, и не только пожизненная, но и посмертная, ибо произведения автора неоднократно оценивались и переоценивались критикой и читателями.
Ранний период творчества поэта представлен многими открытиями в области стихосложения. Практически сразу отказавшись от попыток литературного подражания, Маяковский буквально ворвался в русскую поэзию начала XX века - поэзию, где по праву блистали такие светила, как Блок, А. Белый, Гумилев, Ахматова, Брюсов. Его стихи разительно отличались от того, что принято было считать хорошей поэзией, но он быстро вошел в силу и утвердил свою творческую индивидуальность, право на то, чтобы быть Маяковским. Его рассвет, по словам А. Ахматовой, был бурным: отрицая “классическую скуку”, поэт предлагал новое, революционное искусство, и в своем лице - его представителя. Несомненно, многое в раннем творчестве Маяковского связано с таким художественным направлением, как футуризм, но при этом идеи и поэтические средства их воплощения в произведениях автора были много шире традиционных футуристических установок. Своеобразие ранней лирики Маяковского обусловлено прежде всего его личностью, его ярким талантом, его взглядами и убеждениями.
Едва ли не основной темой этого периода становится тема трагического одиночества поэта:

Я одинок, как последний глаз
у идущего к слепым человека.

Причина этого в том, что вокруг - “нет людей”. Есть толпа, масса, сытая, жующая, глядящая “устрицей из раковины вещей”. Люди исчезли, и потому герой готов целовать “умную морду трамвая” - чтобы забыть окружающих:

Ненужных, как насморк,
и трезвых,
как нарзан.

Герой одинок, он, возможно, один в этом мире. Наверное, отсюда эгоцентрический пафос многих его стихотворений. “Себе, любимому, посвящает эти строки автор”, “Я”, “Несколько слов обо мне самом”, “Я и Наполеон”, “Владимир Маяковский” - таковы названия его стихов того времени. “Я” - вот слово, которое определяет динамику поэтического действия: “Я, воспевающий машины и Англию”. Поэт приходит в этот мир, чтобы прославить себя:

В этом подчеркнутом эгоцентризме - свойственная поэзии Маяковского склонность к общественному эпатажу. “Костюмов у меня не было никогда. Были две блузы - гнуснейшего вида... Взял у сестры кусок желтой ленты. Обвязался. Фурор” - таковы выходки Маяковского-хулигана. И еще - скандально-известное: Я люблю смотреть, как умирают дети.
Что стоит за подобного рода действиями? Категорическое неприятие автором буржуазной культуры, юношеский нигилизм и, возможно, душевная ранимость самого поэта. За своим амплуа хулигана Маяковский скрывал душу тонкую, ищущую любви и любящую, защищая ее от тех, кто “ничего не понимают”.
Маяковский, как он пишет о самом себе, - “сплошное сердце”. Уже в ранних стихах он предстает обреченным гореть на “несгораемом костре немыслимой любви”. Предчувствие любви, ее ожидание - “Будет любовь или нет? Какая - большая или крошечная?” - вот что наполняет монологи героя. Его душа ищет любви, и потому он пишет: “Себе, любимому, посвящает эти строки автор”. Его чувство остается невостребованным:

Где любимую найти мне,
такую, как и я?

Поэт мучительно переживает свое одиночество, для него груз “нерастраченных весен” просто несносен:

Несносен не так, для психа,
а буквально.

Любимая женщина, появившись однажды, навсегда наполняет смыслом существование героя. Но его счастье - мучительное и недолговечное: разлуки и измены суть постоянные спутники любви; однако, несмотря на это, герой находит в себе силы сказать:

Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.

Существенно, что в ранней поэзии Маяковского практически отсутствуют пейзажные описания. В автобиографии “Я сам” поэт так объясняет свое “пренебрежение” к теме природы: “После электричества совершенно бросил интересоваться природой. Неусовершенствованная вещь”. Ее место в творчестве прочно занимает пейзаж городской: дома, улицы, автомобили. Часто подобного рода описания нарочито натуралистичны, поэт как будто задается целью изобразить уродливые “вещи века”. “Красивость”, поэтичность - качества, которые автор отвергает. Это иллюстрируют, к примеру, следующие строки:

Улица провалилась, как нос сифилитика.
Река - сладострастье, растекшееся в слюни.
Отбросив- белье до последнего листика,
сады похабно развалились в июне.

Окружающий мир вызывает резкое неприятие, протест со стороны автора. Его апофеозом можно считать поэму “Облако в штанах”. Она состоит из четырех частей, каждая из которых разоблачает какой-либо аспект действительности. Герой провозглашает: “Долой вашу любовь, долой ваше искусство, долой вашу религию, долой ваш строй!” По масштабу, по глубине художественного обобщения, по диапазону поэтических средств эта поэма является, на мой взгляд, одним из лучших произведений Маяковского.
Художественные средства, языковые приемы поэта отличает подчеркнутый натурализм, прозаизм. Он пишет: “звезды-плевочки” - о тех самых звездах, которые наполняют, по словам Канта, “благоговением и восхищением” душу человека. Он заявляет:
Я знаю -
гвоздь у меня в сапоге
кошмарней, чем фантазия у Гете.

В этих строках - средоточие всего мира на личности поэта, соположение низменного и возвышенного, поэтического и прозаического.
В ранней лирике Маяковский отдает дань экспериментаторству, поиску новых форм, словотворчеству. И нужно уметь видеть за обилием сложных метафор, гипербол, неологизмов, непривычных синтаксических конструкций глубинный смысл текста.
Одно из ранних стихотворений автора - “А вы могли бы?”

Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал "на блюде студня
косые скулы океана. На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ. А вы
ноктюрн сыграть могли бы
на флейте водосточных труб?

Что таится в этих строчках? Может быть, их написал человек, которому не хватает безмерности любви и океана? Может быть, они о праве художника преображать будни, видеть поэзию там, где, казалось бы, ей совсем не место? О том, что только настоящий артист способен сыграть на водосточной трубе?
Поэт предлагает нам свое видение мира и свои способы его воплощения. Отвергнув традиционные формы поэзии, Маяковский обрек себя на непростую судьбу экспериментатора, человека, который не будет понят многими. Но его путь - путь, без которого современное искусство было бы неполным, в чем-то ущербным:
Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?

Сочинение

Маяковский пристально вслушивался в пульс своего времени и постоянно искал новые поэтические решения, которые бы соответ­ствовали духу эпохи великих перемен.

Его излюбленный приём - метафора, особенно гиперболиче­ская, построенная на преувеличении. Например, в поэме «Облако в штанах» читаем: «И вот громадный, / горблюсь в окне, / плавлю лбом стекло окошечное». Поэт обыгрывает свой незаурядный рост, силу чувств передаёт с помощью гиперболы: стекло плавится под горячим от любовного жара лбом героя. Нередко Маяковский использовал так называемую футуристическую метафору, которая устанавливает связи между самыми отдалёнными вещами и предметами. Вспомните стихотворение «А вы могли бы?», в котором читателей поражает метафорический образ «флейты водосточных труб».

Присущ Маяковскому и футуристический эпатаж - шокирование «добропорядочной публики», когда поэт употребляет грубые, вызывающие, подчёркнуто неэстетские образы или высказывания, как, например, в стихотворении «Нате!»: «я захохочу и радостно плюну, плюну в лицо вам…».

Часты у Маяковского и эллипсы - пропуски значимых слов, что характерно для разговорной, эмоциональной речи (сравните название стихотворения «Скрипка и немножко нервно», которое, видимо, должно выглядеть как «Скрипка [звучала грустно] и немножко нервно»). Подобные нарушения объясняют негативной программой футуристов: для них характерен декларативный отказ от норм существующего языка. Но разрушение для художников-авангардистов было всегда актом творческим, для которого грамматические неправильности - не самоцель, а способ рождения новых смыслов.

Своеобразен и лексический состав поэзии Маяковского. Его произведения насыщены разговорной лексикой, неправильными и просторечными формами («нате», «хочете»). Особенностью художе­ственного мира поэта является и частое употребление неологизмов («небоскрёбы», «аэроплан», «автомобили»). Он и сам любил придумывать новые слова (громадьё, медногорлый, бесконечночасый, стихачество, пианинить, легендарь, бродвеище и многие другие).Маяковского по праву считают мастером рифмовки. Преодолевая сложившиеся в поэзии традиции, он стремился использовать различные виды рифм:

Усечённые («мозгу - лоскут», «тона - в штанах»);
неточные («безумий - Везувий», «кофту - эшафоту»);
составные («нежности нет в ней - двадцатидвухлетний») и другие.

Почти все его рифмы отличаются экзотичностью, то есть они не знакомы читателю, не всегда даже узнаваемы в качестве рифмы. Так, в стихотворении «Послушайте!» не сразу видна достаточно по­следовательная перекрёстная рифмовка, поскольку это немаленькое стихотворение состоит всего из четырёх четверостиший, каждая строка разбита на сегменты за счёт написания их «лесенкой».

Следует отметить, что «лесенка» - это новаторство Маяковского. Оно выражалось в том, что поэт разбивал стихотворные строки, каждое отдельное слово становилось как бы ступенькой (отсюда и название - лесенка), подсказывающей читателю остановку, как бы паузу для выделения смысла слова. Обычные знаки препинания казались поэту недостаточными. Это новшество осталось непривычным до сих пор, но оно оправдано, поскольку Маяковский считал, что стихи предназначены не только для чтения глазами, но и для произнесения вслух. «Лесенка» - это своеобразная подсказка исполнителю о темпе чтения, характере интонации, месте пауз.

Преодоление традиций проявляется и в отбрасывании Маяковским старых законов мелодичности стихотворной речи. Он не стремится к милозвучности, как это делали поэты ХІХ в., а наоборот - создаёт стихи так, что они скрежещут, режут слух. Поэт как будто специально подбирает неблагозвучные слова: «Крепился долго, кургузый, шершавый…» («Мама и убитый немцами вечер»). Такая грубость поэтического материала обладает повышенной экспрессивностью и способствует созданию особого образа лирического героя­поэта, вождя уличных толп, певца городских низов.

В искусстве XX века В. Маяковский -- явление огромного масштаба. В его творческом наследии мы находим лирику и сатиру, поэмы и пьесы, очерки и критические статьи, рекламные стихи и рисунки. Но истинное величие В. Маяковского -- не только в широте проявления его творческой индивидуальности, не только в том, что ему были одинаково доступны тайны стихотворного мастерства и знание законов сцены, умение владеть пером очеркиста и кистью художника. В первую очередь он -- поэт, и именно как поэт социалистической революции, вошел в сознание миллионов людей.

В творчестве В. Маяковского, запечатлевшем важнейшие события и проблемы своего времени, мощно звучит голос эпохи, эпохи подготовки и свершении пролетарской революции. Но сводить художественный строй поэзии В.Маяковского только к агитационно-ораторским интонациям было бы неверным, так как в ней нетрудно обнаружить и интимные любовные признания, и трагический крик, и чувства грусти, печали, и философские раздумья, и язвительную иронию, и добродушную усмешку. Поэзия В.Маяковского не только многообразна в жанровом отношении, но и многокрасочна по своему художественно-интонационному строю.

Какую бы форму ни принимала поэтическая мысль В.Маяковского, определяющим началом в его творчестве является лирическая стихия.

Лирику обычно рассматривают как художественное отражение внутренней жизни поэта, его душевного состояния в тот или иной момент. Объективный мир, реальная действительность раскрываются в лирической поэзии через переживания автора. Жизненные явления, события, как правило, не получают здесь прямого и непосредственного изображения. Они оказываются запечатлёнными в том чувстве, в той душевной реакции, которую они вызывают у писателя.

В полной мере это относится и к большинству произведений В. Маяковского. Чему бы они ни были посвящены -- классовым битвам или любви, поездкам в зарубежные страны или спорам о задачах искусства -- отношение поэта к реальным событиям, фактам, побудившим его взяться за перо, выражено с такой эмоциональной страстностью, что поэтический строй произведения приобретает особый характер. Рассказ о тех или иных жизненных явлениях неразрывно связан в них с выражением мыслей и чувств поэта, с раскрытием его внутреннего мира, авторского «я».

Стихия авторских размышлений и переживаний в произведениях В.Маяковского не просто придает им особую эмоциональную окраску, а зачастую выдвигается на первый план, становится основой художественного образа. Эта сила и целеустремлённость авторского чувства, приобретающая лирическое звучание, проявляется и в его эпических произведениях, где изображены жизненные явления. Она ощущается также в политических стихах В. Маяковского и даже в стихотворениях агитационно-производственного характера. Без преувеличения можно сказать, что лиризм -- всепроникающая и всеобъединяющая сила творчества В.Маяковского, внутренняя энергия даже тех его произведений, которые по своей художественной структуре не являются лирическими.

Как ни парадоксально, но в стихах и выступлениях В.Маяковского не раз можно встретить выпады против лирической поэзии. «Нами лирика в штыки неоднократно атакована»,-- писал он в стихотворении «Юбилейное». Эти слова -- не обмолвка и не поэтическое преувеличение. Через все творчество В.Маяковского проходит линия полемически-враждебного отношения к «лирическим излияниям». Особенно язвительные замечания вызывает у него любовная тематика.

В этих страстных словах, конечно, нельзя видеть негативное отношение к лирике как таковой. Критическое отношение В.Маяковского к ряду форм лирической поэзии вызвано разными причинами. И, прежде всего, -- ощущением того, что рамки «старой» лирики с ее традиционными темами -- любви, природы, философских раздумий о жизни -- стали слишком узкими. В них не вмещается огромный и сложный мир чувствований человека новой эпохи, частная жизнь которого оказалась связанной с большими историческими событиями и процессами. В нападках В.Маяковского на лирику выражается, кроме того, протест против субъективизма и бездуховности в поэзии, против упаднических настроений, против всякого рода, как он называл, «мелехлюндий» -- салонной изысканности чувствований, мещанской красивости, эстетского самолюбования и прочих мелодраматических «изысков», существование которых их приверженцы оправдывали правом поэтов на самовыражение.

Не удовлетворенный традиционными возможностями «самораскрытия» поэта в лирике, В. Маяковский ощущает необходимость расширения границ лирической поэзии. Это соответствовало и объективным потребностям времени, и его душевному складу. Ведь поэзия как «чувствилище эпохи» не могла не улавливать новых веяний, не учитывать того, что в XX веке воздействие большой человеческой истории, важнейших социальных процессов на судьбу отдельной личности, на так называемую частную жизнь людей необычайно усилилось.

Что же касается особенностей поэтического восприятия В.Маяковского, то у него все совершающееся в мире вызывало страстную заинтересованность. Он обладал редкой способностью воспринимать все происходящее в жизни - и даже удалённое от него временем и расстоянием -- как своё, глубоко личное, кровное дело.

Широта восприятия жизни, исключительная сила эмоциональной реакции поэта на мир не могли уместиться в традиционные формы лирики и требовали простора для своего выражения. Вот почему поэзия В.Маяковского не укладывается в рамки предшествующего ему художественного опыта. Он становится создателем поэзии нового типа, которая широко, как никогда прежде не делалось, охватывает политическую и социальную действительность.

Лирика В.В. Маяковского вмещает в себя многое -- и историю, и политику, и любовь, и быт; и все это входит в его поэзию не как отдаленный фон, а является основным объектом художественного изображения. Даже противники Маяковского (их было немало и при жизни поэта, и после) не могли что-либо сказать о неискренности поэта, лживости, фальши, а время было крутое, в определениях и выражениях не стеснялись.

В. Маяковский -- первооткрыватель, который владеет словом и словарем, как смелый мастер, работающий со своим материалом по собственным законам. У него свое построение, свой образ, свои ритм и рифма. Поэзия В.Маяковского говорит не только языком образов и метафор, но и широко использует звуковые и ритмические возможности слова. В.Маяковский создал новаторскую поэтическую систему, во многом определившую развитие как советской, так и мировой поэзии. Новый тип лирического героя с его революционным отношением к действительности способствовал формированию новой поэтики максимальной выразительности: вся система художественных средств поэта направлена на предельно драматизированное речевое выражение мыслей и чувств лирического героя.

Сегодня В. Маяковский совсем не актуален политически, но актуален человечески и эстетически. «…Любовь была для В. Маяковского "всем". И это "всё" было в полном смысле "всем": революцией, страной, миром, народом, друзьями, женщинами, которых любил поэт. И то, что для многих является сугубо личным, интимным, у В. Маяковского наполнено разноголосицей жизни и поднято до космических масштабов в утверждении и в отрицании» .

«Каким бы спорным и противоречивым ни представлялось сегодня творчество Маяковского, с высоты протекшего времени мы видим правоту тех, кто предрекал ему долгую жизнь в искусстве. Это были самые проницательные и чуткие его читатели-современники и самые авторитетные для нас судьи в поэзии» .

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

В.В.Маяковский (1893-1930). Раннее творчество - кубофутуризм. Манифест «Пощечина общественному вкусу». М. принимает участие в 1913-1914 гг. в знаменитом турне футуристов по южным городам России: Киев, Харьков, Одесса. Его муза - Мария Денисова, ей посвящена поэма «Облако в штанах». М. показывает себя как мастер рифмы: замш - замуж.

Соседство рядом или в пределах одного произведения образов огромной глубины и силы. У него большое самомнение.

М. противопоставляет поэта и толпу. Поэт - это он сам, толпа - это масса необразованных и грубых людей.

Противопоставление чистой природы и грязного человека («Нате!» см. пр.)

К началу 20-х гг:

1) Расширение сферы изображаемых явлений

2) Постепенный переход от эмоционального восприятия к аналитическому

3) Переход от условного изображения (аллегория) к изображению реальных людей с тенденцией к типизации.

В лирике Маяковского предреволюционной поры явственно ощутимы две интонации: негодующе-сатирическая, осмеивающая уродливые явления, социальные язвы российской действительности, и трагедийная, связанная с темой гибели человека, носителя светлых идеалов гуманизма и демократии, в условиях «страшного мира». Это роднит Маяковского с другим выдающимся поэтом начала века — Александром Блоком.

Чувство личной ответственности человека (поэта) за все происходящее вокруг.

«Забота о чистоте мостовых - тоже задача поэзии». Маяковский поэтому идет в рекламу. Он воспел Моссельпром. Из-под пера Маяковского выходила талантливая реклама. «Нигде, кроме как в Моссельпроме!». Статья «Как делать стихи?», где он вводит читателя в свою творческую лабораторию. Он писатель социального заказа, он пишет то, что от него ждет страна. М. говорит о теме поэта и поэзии в стихотворениях «Юбилейное», «Сергею Есенину», «Товарищу Нетте - пароходу и человеку», в поэме «Во весь голос». Для него поэзия - это каторжный труд. «Поэзия - это добыча радия». М. многому учит, особенно в стихотворении «Сергею Есенину»

Анализ стихотворения (полезная штука):

Многие когда-нибудь видели прорастающие сквозь каменные плиты, сквозь трещины в асфальте, везде, где только можно, прекрасные цветы. Такова и суть поэзии. Душа поэта, его воображение похожи на плодороднейшую почву, на которой с трудом, с мукой, с усилием, но все же упрямо прорастают мысли- стихи. Из грязи, из пыли, из черной почвы, из самых глубин тянутся ввысь эти хрупкие ростки, чтобы потом обрести настоящую силу, расцвести, показать всем свою красоту, свою прелесть. И чем чаще будет обхажи-вать, рыхлить поэт эту почву своего ума, чем больше дождей вдохновения прольется на нее, тем лучше вырастут цветы, плоды этих трудов. Только такие стихи - взращенные с мучение, те, на которые положено много труда, искренние, идущие из глубины души поэта - только такие стихи можно назвать настоящими стихами, настоящими произведе-ниями искусства. Таковы стихотворения многих поэтов, и Маяковский в их числе. В своем стихотворении "Сергею Есенину" он говорит о проблеме поэта и его поэзии.

Пространство стихотворения довольно интересно - это мир людей. В целом цветовая гамма совсем не богата, потому что автор, возможно, хотел обратить внимание читателя больше на содержание. Особенно выделяются белый и черный цвета ("Е чтоб щеки заливал смертельный мел", чернила). С одной стороны, такие цвета характерны для главных атрибутов поэта - листа чистой бумаги и чернил. С другой стороны, пространст-во, окрашенное в такие тона, напоминает о смерти, о бледности покойников, о сырости и черноте земли, в которую их закапывают, об одиночестве и темноте, окружающей человека после смерти ("ЕПустотаЕ Летите, в звезды врезываясь").

Стихотворение наполнено массой различных звуков, в основном резких, похожих на окрики, и звенящих. В некоторых строчках звонкие звуки соответствуют больше самой жизни, принадлежат ей, а тихие, шипящие ("заупокойный", "прошлых", "переделавши") - умиранию, смерти:

Кроме того, есть в стихотворении и "бронзы звон", и "гремящий скандалист", и "трехпалый свист". Маяковский кричит, но не каждый может услышать его слова.

Стихотворение написано в излюбленной манере Маяковского - лесенкой. Его можно отнести к тоническим стихам, в которых учитывается лишь количество ударных слогов в строке. Некоторые слова Маяковский выносит с конца строки на новую, таким образом выделяя их, останавливая на них внимание:

Благодаря всему этому создается впечатление сбивчивой, отрывистой, несколько взволнованной речи. Использование перекрестной рифмы (смяло - вина - мало - вина, классом - до драк - квасом - дурак) придает мыслям автора четкость, законченность, но рифма не всегда явная (врезываясь - трезвость), из-за чего стихотворение еще больше похоже на настоящий, живой разговор. А ряд используемых автором неологизмов (бредь, рассоплено, калекши) также придает звучанию речи действительно разговорный характер.

Здесь можно отметить как одну из особенностей стихотворения его форму. Маяковский постоянно обращается к Есенину, словно ведет разговор с ним живым, могущим его услышать: "Вы ушли, как говорится, в мир инойЕ" Причем разговор этот идет в настоящем времени, как любой обычный разговор. Такое построение мыслей автора придает им особенную интимность, когда появляется возможность высказать все наболевшее, признаться в том, о чем обычно не говорится, о чем умалчивается. В таком плане стихотворение воспринимается как некая исповедь автора, где обращение к Есенину - это лишь повод оформить свои до сих пор не высказанные сомнения в четкие мысли о предназначении поэта, о месте поэзии в жизни поэта. Для Маяковского создание стихов - это некое умение, способность ("ЕВы ж такое загибать умели, что другой на свете не умел".). Причем такая способность не просто так дается, ее нужно использовать, использовать как полезное, нужное, ведь поэт - подмастерье народа. Поэту нужно всегда творить, и творить свободно, всегда говорить о том, что у него на душе главное. Поэтому, конечно, Маяковский осуждает тех, кто считает, что "Е к вам приставить бы кого из напостов - стали б содержанием премного одаренней", ведь невозможно творить по чьей-то указке, под надзором, потому что тогда начинаешь писать "утомительно и длинно", а главным становится число строк, а не их содержание. Автор понимает, что поэт без свободы - не поэт, что у такого человека нет выбора: или становиться подражателем, или умереть. Несвобода для поэта как отсутствие чернил. Возможно, поэтому Маяковский говорит: "Почему же увеличивать число самоубийств? Лучше увеличь изготовление чернил!" Маяковский презирает те пути, которые "протоптанней и легче". Для него невозможна сама мысль о том, что можно сдаться, остановиться, бросить все, уйти. Поэтому он не может понять Есенина, сделавшего это. Есенин, талант которого Маяков-ский признает одним из лучших, перестает бороться, перестает сражаться, умирает - и перестает творить, а для Маяковского не существует такой возможности, чтобы он по собственному желанию перестал создавать свои стихи. В любой ситуации он стремится воспеть жизнь, и для него смысл ее - в безостановочном движении вперед. Без сомнений, без сожалений, без оглядки: "Марш!.." И пусть жизнь трудна, но он вырвет "радость у грядущих дней". И зная о том, что случается с поэтом после смерти, когда "к решеткам памяти уже понанесли посвящений и воспоминаний дрянь", "ваше имя в платочки рассоплено", а стихи мямлят и мнут, Маяковский, как настоящий оратор с трибуны, призывает всех читателей: "в этой жизни помереть не трудно", а у настоящих поэтов, по Маяковскому, весь смысл их творчества в том, чтобы "сделать жизнь", что "значительно трудней". Но труд поэта всегда был, есть и будет тяжелым. Как крестьяне всю свою жизнь вспахивают землю, чтобы на ней вырос хлеб, пища для тела, так и поэт посвящает свое существование нелегкому вспахиванию огромных и неосвоенных полей своей души, чтобы на них проросли стихи, пища для души, ведь "слово - полководец человечьей силы".

Наверное, можно утверждать, что Маяковский хотел в этом стихотворении передать свое отношение к поэзии и поэтам. Обозначив для себя цель - жить, чтобы "сделать жизнь" и воспеть ее, - он всегда стремился к этому. И его, без сомнения, можно отнести к тем великим поэтам, которым удалось взрастить в своих душах прекраснейший цветок - цветок поэзии.