Так если преступление было направлено против государства то преступник отвечал перед народным собранием или царем. Если возникали имущественные споры вытекавшие из сделок между лицами то государственные органы защищали права граждан лишь тогда когда для данной категории дел была установлена возможность предъявления иска. В том случае если стороны достигали согласия о передаче дела избранному ими лицу то дело рассматривалось этим лицом третейским судьей. Если ответчик соглашался с ним то иск считался признанным.

Поделитесь работой в социальных сетях

Если эта работа Вам не подошла внизу страницы есть список похожих работ. Так же Вы можете воспользоваться кнопкой поиск

PAGE 122

Тема 7. Государственный суд и судопроизводство в Древнем Риме

Судопроизводство в Римском государстве. Административные средства защита прав граждан.

Тема даёт систематизированные знания об основных исторических формах римского суда, их процессуальных особенностях, способствовует формированию у студентов творческого юридического мышления, профессионально важных качеств.

Государственный суд в Древнем Риме. Одной из особенностей судебной системы Рима являлось отсутствие на протяжении длительного периода времени органов, которые специально наделенных только судебными полномочиями. Отправляли правосудие органы государственной власти и управления.

Так, если преступление было направлено против государства, то преступник отвечал перед народным собранием или царем . Некоторое время часть преступлений против религии рассматривалось коллегией жрецов,

В случае правонарушений в отношении частных лиц потерпевшие сами защищали свои права. Подтверждением этого являлось закрепленная законом форма защиты нарушенного права в виде непосредственной расправы потерпевшего с виновным.

Если возникали имущественные споры, вытекавшие из сделок между лицами, то государственные органы защищали права граждан лишь тогда, когда для данной категории дел была установлена возможность предъявления иска. Иными словами, несмотря на существовавшие права, судебная защита права не всегда обеспечивалась государством.

Порядок рассмотрения гражданских дел в судах не был единым. Существовали две категории дел:

1)дела, связанные с нарушением интересов государства;

2) дела, связанные с нарушением интересов отдельных лиц.

Наряду с этим в древнейший период в Риме существовал частный порядок рассмотрения споров между лицами. В том случае, если стороны достигали согласия о передаче дела избранному ими лицу, то дело рассматривалось этим лицом - третейским судьей.

Судебный процесс между частными лицами проходил несколько стадий.

Стадии рассмотрения дела . Особенностью установленного в Риме и существовавшего на протяжении республики и принципата гражданского процесса являлось деление его на две стадии производства: ин юре и ин юдицио.

1. In jure - когда магистрат (не судья) рассматривал притязания сторон и назначал судью для последующего рассмотрения дела, т.е. шла подготовка к рассмотрению дела. В начале республики дело рассматривал консул, а затем, с середины IV в до н.э. - претор

Споры между римлянами и перегринами рассматривал претор перегринов.

2 . In juditia - когда судья рассматривал спор по существу и выносил решение. Выслушивался спор, оценивались доказательства и разрешалось дело. Рассмотрение дел осуществлялось единолично судьей, в качестве которых вначале выступали сенаторы. В конце республики право быть внесенным в список судей (900 чел) было предоставлено всадникам и даже состоятельным гражданам

Кроме единоличного судьи в древнейший период споры между соседями и родственниками рассматривал судья по месту нахождения имущества – арбитр. В период монархии роль арбитра стал выполнять третейский судья.

Существовал коллегиальный суд - суд рекуператоров, рассматривавший отдельные споры между римлянами и перегринами

В Риме функционировали и другие судебные органы, деятельность которых до настоящего времени не выяснена достаточно полно.

Судопроизводство в Римском государстве. В Древнем Риме существовало несколько исторических форм гражданского процесса легисакционный, формулярный, экстраординарный, которые имели определенные черты сходства и отличия.

Легисакционный процесс (legis aktiones) - древнейшая пироцессуальная форма. Состояла из двух уже указанных мною форм in jure и in judicio (См.: Схема 12 ).

Процесс пари - самая распространенная форма рассмотрения государственным судом частных дел.

На первой стадии стороны являлись к магистрату. Здесь же должна была быть спорная вещь. Истец накладывал на спорную вещь палку и заявлял, что вещь принадлежит ему. Если ответчик соглашался с ним, то иск считался признанным.

Спорная вещь передавалась истцу, если же ответчик возражал, то в спор вмешивался магистрат. После чего истец спрашивал ответчика, почему он считает вещь своей.

По заявлению ответчика, что вещь принадлежит ему по праву, истец предлагал ответчику внести залог. Это требовалось в доказательство того, что ответчик прав.

После внесения залога ответчиком залог вносил также и истец. Сумма залога зависела от стоимости спорной вещи. Вслед за этим магистрат назначал судью.

Вторая стадия начиналась не ранее, чем через 30 дней. Если одна из сторон без уважительных причин не являлась в суд, судья без разбора дела решал спор в пользу явившейся стороны.

После изложения сторонами сущности спора и оценки судьей доказательств выносилось судебное решение. Оно выносилось устно и не подлежало обжалованию.

Сторона, выигравшая дело, получала залог обратно, а проигравшая - лишалась его (залог шел в казну)

Формулярный процесс с середины II в. до н.э. стал господствующим видом гражданского процесса (См.: Схема 13 ). Это объяснялось тем, что легисакционный процесс своей сложной обрядной процедурой, формализмом, ограниченностью в условиях широкого развития товарно-денежных отношений себя изжил.

Производство и в формулярном процессе сохраняет свое разделение на две стадии – in jure и in judicium . В этом и состоит обычный порядок – ordo judiciorum privatorum , почему этот процесс, как ординарный , противополагается всякому административно-судебному разбирательству, где нет такого разделения .

1. Производство in jure. Органом суда in jure являлся в Риме претор , а в муниципиях – муниципальные магистраты .

Д ля начала всякого процесса была необходима явка обеих сторон к магистрату. эпоху формулярного процесса не существует заочного рассмотрения, официального вызова в суд . И стец сам должен обеспечить явк у ответчика. Однако, преторский эдикт отменил, на случай отказа ответчика, насильственный привод, заменив его .

Стороны, по общему правилу, ведут процесс лично, но появляется уже и процессуальное представительство , причем различаются два вида представителей – когнитор (cognitor ) и прокуратор (procurator ) .

Когнитор – это представитель формальный; он назначался представляемым в присутствии противоположной стороны и в определенных выражениях, но зато он потом совершенно заменяет представляемого. Последний уже не мог предъявить тот же иск во второй раз. С другой стороны, взыскание по приговору (actio judicati) принадлежит ему, а не когниторy, и направляется против него, а не против когниторa.

Прокуратор , напротив, назначается бесформально и даже, быть может, без ведома противной стороны. Прокуратор может выступить сам в интересах представляемого без всякого поручения (например, кто-либо желает предъявить иск для охраны интересов лица отсутствующего).

Вследствие этого его процесс не имеет такого значения, как процесс когниторa:

а) после процесса прокураторa представляемый (dominus) может сам предъячвить новый иск против того же ответчика; и вот, для того, чтобы защитить последнего от двойного взыскания, от всякого прокураторa требуется обеспечение в том, что, если dominus не признает процесса прокураторa и предъявит иск лично во второй раз, он, прокуратор, возместит ответчику все его убытки;

б ) Взыскание по иску, введенному прокуратором, дается ему, а не dominus (он уже сам должен передать взысканное последнему) и направляется против него, а не против dominus.

Если прокуратор выступил за ответчика, то приговорен будет прокуратор, ввиду этого истец может требовать от прокураторa обеспечения в том, что он, в случае обвинения, уплатит по приговору .

В более позднее время, однако, это различие сглаживается: устанавливается правило, что если прокуратор ведет иск по поручению представляемого (procurator cum mandato), хотя бы и бесформальному, то dominus уже не может не признать процесса прокураторa и не может предъявить иск вторично; вследствие этого подобный procurator cum mandato уже освобождается теперь от представления cautio de rato. И только представители без поручения остались в прежнем положении.

Когда стороны (лично или через представителей) явились к претору, производство начинается с заявления претензии истцом. Это заявление истец адресует как к претору, так и к ответчику 1 .

По отношению к претору это заявление имеет смысл испрошения формулы; по отношению к ответчику это заявление имеет смысл выяснить, какое положение он займет.

Ответчик может сразу же признать претензию истца правильной; тогда мы имеем так называемое confessio in jure (сатисфакция, согласие), дальнейший процесс не нужен, истец получает сразу иск об исполнении (actio judicati) совершенно так же, как если бы состоялся приговор. С воим признанием ответчик сам объвил себе приговор – confessus pro judicato accipitur .

Если, однако, претензия истца не состояла в требовании определенной денежной суммы, тогда необходимо было еще назначение особого судьи для установления размера того, что должен ответчик уплатить истцу.

Но сатисфакция случай редкий. О быкновенно же ответчик вступает в спор и тем принимает процесс. Тогда все производство in jure имеет своею целью формулирование встречных заявлений сторон (intentio, exceptiones, replicationes и т. п.), составление формулы установленным порядком.

Этот нормальный ход производства in jure мог иногда несколько модифицироваться.

а) В некоторых случаях предъявление иска против данного ответчика зависи ло от предварительного выяснения некоторых обстоятельств, и с этой целью истцу предоставляется in jure предложить ответчику необходимые вопросы, ответ на которые для последнего обязателен. Это так наз ываемое interrogatio in jure.

Так, например, истец является кредитором какого-нибудь лица, которое умерло, оставив наследство; он вызывает предполагаемого наследника в суд и здесь предлагает ему вопрос "это Вы?" В зависимости от полученного ответа иск или будет поставлен, или нет.

б) Тотчас после заявления претензии каждая из сторон может предложить противнику подтвердить свое заявление присягой и тем закончить спор. Принять это предложение, по общему правилу, для противника не обязательно: он может отказаться, и тогда процесс пойдет своим чередом. Но он может принять предложение и присягнуть. Тогда наступает следующее: а) присягнул истец – процесс прекращается, а истец получает для взыскания особый иск ; б ) присягнул ответчик – он свободен и от всяких дальнейших нападений истца защищен посредством эксцепции . – Есть, однако, случай, когда при строгих цивильных исках об определенной денежной сумме или об определенной вещи (condictio certae pecuniae или certae rei) в случае требования со стороны истца ответчик должен присягнуть. Отказ от присяги будет равносилен признанию и поведет к его обвинению.

Если процесс не окончен уже in jure посредством сознания ответчика или присяги, то с установлением формулы производство перед магистратом заканчивается.

Во всяком случае, существенно то, что litiscontestatio и теперь сохраняет характер некоторого процессуального договора между сторонами: передавая и принимая составленную при их участии претором формулу, истец и ответчик этим самым соглашаются между собою о передаче их спора на решение судьи. Этим договорным характером litiscontestatio объясняются многие из последствий этого акта. Важнейшими из них являются следующие:

1) Исконным правилом римского процесса было то, что, раз дело было доведено до litiscontestatio, истец после этого не может уже во второй раз предъвить иск о том же, хотя бы по первому процессу разбора и приговора почему-либо не было.

2) По римскому воззрению, в момент litiscontestatio старое правоотношение между сторонами, подавшее повод к иску, уничтожается, заменяясь новым – процессуальным правоотношением, которое вообще может быть определено, как обязательство сторон подчиниться приговору суда.

Таким образом, происходит некоторое обновление правоотношений и притом, в отличие от обновления, которое может произойти по соглашению сторон вне суда .

3) Момент litiscontestatio является решающим для разбирательства in judicio : при обсуждении вопроса об основательности претензии истца судья обязан расследовать, была ли она правильна в момент litiscontestatio, хотя бы после того, к моменту разбора и приговора, обстоятельства изменились.

4) Наконец, во многих случаях после litiscontestatio ответственность ответчика усиливается ; он отвечает строже за гибель или порчу спорной вещи, сверх суммы долга обязан платить проценты и т. д.

II. Производство in judicio . В день, выбранный сторонами по взаимному соглашению (однако, не позднее 18 месяцев – lex Julia), они должны явиться к назначенному судье для второй стадии производства.

Органами суда in judicio являются, по общему правилу, как и прежде, частные судьи – judices privati. Однако, для некоторых родов дел в период республики появляются специальные судебные коллегии. Таковы – децемвиры и центумвиры i.

Компетенция децемвиров (вообще неясная), по-видимому, простирается на дела о праве гражданства (споры о status). Центумвиры представляют коллегию из 105 человек. Время возникновения центумвирального суда еще более спорно. В ероятнее всего, что этот суд возник лишь после того, как число триб доросло до 35 (105 человек – по 3 от каждой трибы).

Суду центумвиров подлежат дела о наследстве, но составляют ли эти дела их исключительную компетенцию, неизвестно.

В о всех остальных случаях в качестве судей назначаются каждый раз частные лица . Иногда они назначаются в количестве нескольких – трех, пяти; это так называемые рекуператоры , ведущие свое начало от процесса между иностранцами.

Гораздо же чаще назначается одно лицо, причем существует некоторое различие между судьями: одни из них называются judices , другие – arbitri.

В качестве арбитра судья является в тех исках, где требуется не столько применение норм права, сколько посредническая деятельность – например, в исках о разделе, размежевании и т. д.; обыкновенно же судья называется judex.

Судья назначается претором, но при выборе его главная роль принадлежит соглашению сторон. Л ишь при невозможности соглашения претор прибегает или к назначению по собственному усмотрению, или к жребию (sortitio). Судьи обыкновенно выбирались из сенаторов, а в более позднее время из их помощников и помощников квесторов .

Самое производство in judicio осуществляется совершенно свободно, не связанное никакими формами. В случае неявки истца ответчик может требовать своего оправдания. В случае неявки ответчика: по мнению одних (Жирар), истец может требовать обвинения не явившегося; по мнению других, истец все же должен доказать свой иск, и, если судья признает доказательства недостаточными, он может оправдать ответчика.

Если обе стороны являлись, то производство начиналось с заявлений сторон (causam perorare). З атем приводились и проверялись доказательства, причем в оценке этих доказательств судья никакими предписаниями не связан. Р имский процесс так называемой формальной теории доказательств не знает.

Если в конце концов судья , несмотря на приведенные доказательства, найдет дело для себя неясным, он может отказаться дать приговор, принеся присягу, – и тогда дело будет передано другому судье. Если же он решает, то свой приговор – сентенцию - он объявляет сторонам устно, без всяких формальностей и без указания мотивов. Произнесением приговора роль судьи оканчивалась.

Приговор (sententia или res judicata) формировал между сторонами право отношения . Такое значение имеет приговор независимо от вопроса о том, справедлив ли он или нет . В принципе на приговор судьи не может быть никакой апелляции в нашем смысле слова, ибо инстанционного порядка судов не существует.

Конечно, заинтересованная сторона могла оспаривать действительность состоявшегося приговора, доказывать, что он по тем или другим причинам (например, в момент постановления приговора судья был не в здравом уме) ничтожен , что приговор есть приговор .

Если такой заинтересованной стороной является истец, то он может обратиться за новым назначением судьи и на возражение ответчика о том, что по делу состоялся уже приговор, он может доказывать, что этот приговор мнимый, ничтожный.

Если заинтересован ответчик, он в случае предъявления истцом иска о взыскании по приговору – actio judicati – может доказывать, что judicatum не было. Разумеется, если он этого не докажет, он подлежит ответственности вдвое .

П ересмотра формулярный процесс принципиально не допускал. Защиту против приговора, материально несправедливого, можно было получить только путем экстраординарных мер римских магистратов.

Так, прежде всего, благодаря правилу об intercessio , можно было обратиться к тому или другому из магистратов (например, к трибуну) с просьбой приостановить взыскание, поскольку оно осуществляется мерами преторской власти. Это и есть апелляция в римском смысле.

Но intercessio здесь только парализует меры преторской власти и нисколько не затрагивает самого приговора, который de jure остается нерушимым.

Кроме того, можно было обратиться и к самому претору, который, если признает жалобу просителя на приговор уважительной, мог в силу своей власти (imperium) дать повеление считать бывший процесс как бы не происходившим : тогда дело может быть передано другому судье. Но все это меры чрезвычайные, зависящие от особого усмотрения магистрата.

При известных условиях (умышленного неправосудия и т. д.) лицо, потерпевшее от несправедливого приговора, может обратиться с иском об убытках против самого судьи.

III. Исполнение приговора. Приговор или прекращает всякие отношения между сторонами, или cоздает новые.

Прекращает, если приговор был оправдательный: против всяких новых претензий истца из того же спора ответчик был защищен посредством exceptio rei judicatae.

Создает новые, если приговор был обвинительный: тогда возникает вопрос об исполнении, о взыскании. В силу того, что в формулярном процессе приговор всегда гласит на определенную денежную сумму (condemnatio pecuniaria ), исполнение приговора направляется всегда на взыскание с ответчика этой денежной суммы.

Нормальным средством для такого взыскания является исполнительный иск – actio judicati. Между приговором и предъявлением actio judicati должно пройти 30 дней, чтобы дать ответчику возможность добровольно исполнить приговор.

Если за это время исполнения не последовало, истец предъявляет actio judicati, и претор отдает (addicit, addictio) ответчика истцу, после чего этот последний уводит его к себе, как своего кабального.

Положение долгового кабального, однако, в период республики было значительно смягчено: закон Петелия (lex Poetelia 326 г.) отменил продажу в рабство, наложение оков и т. д. Ц елью кабалы является теперь отработка долга.

Если ответчик желает оспаривать actio judicati, он может это сделать сам, не нуждаясь в заступнике (vindex); но, предъявляя этот спор, он должен представить поручителя в том, что в случае неосновательности спора истцу будет уплачено (это так называемая satisdatio или cautio judicatum solvi); таким образом, прежний vindex продолжает в ослабленном виде существовать в поручителе.

С другой стороны, если спор против actio judicati будет впоследствии признан неосновательным, ответчик (или его поручитель) обязан будет платить вдвое – in duplum; это тоже остаток прежней manus injectio.

Таким образом, взыскание и в этом периоде прежде всего направляется на самую личность должника; нормальным средством исполнения приговора признается личная экзекуция.

С течением времени, однако, обнаруживается тенденция освободить личность должника от непосредственной ответственности и перевести взыскание только на его имущество. Важным в этом отношении является закон Цезаря или Августа – lex Julia de cessione bonorum , предоставивший должнику право передать все свое имущество кредитору под присягой, что у него более ничего нет, и тем освободить себя вовсе от личной ответственности.

Рядом с этим претор постепенно (быть может, по образцу взысканий казенных) вводит и прямую реальную экзекуцию , обращая взыскание непосредственно на имущество должника и оставляя в стороне его личность.

При этом в истории постепенно вырисовываются два вида такой реальной экзекуции: универсальная , – когда взыскание охватывает сразу всю совокупность имущества должника, и специальная , – когда оно направляется на те или другие отдельные вещи.

Универсальная экзекуция есть то же, что конкурс. По просьбе кредитора, имеющего в руках приговор, претор вводит его во владение имуществом должника . Вступивший во владение кредитор делает об этом публичное оповещение, после чего к нему могут присоединиться другие кредиторы того же лица, и, таким образом, открывается общий конкурс.

Для ведения дел и ликвидации имущества назначается особый бонитарный магистрат , который и производит затем продажу имущества с аукциона. Имущество несостоятельного продается полность ; приобретатель его вступает во все права должника, делается его универсальным преемником, с обязательством расплатиться с его кредиторами в условленном при продаже проценте.

Позже, уже в императорское время, универсальная распродажа заменяется посредством распродажей имущества по частям.

Специальная реальная экзекуция развилась из права магистратов брать вещи в залог для обеспечения исполнения какого-либо их приказания . Постепенно претор стал прибегать к этому средству и в интересах частных лиц, для исполнения приговоров, и таким образом появляется пигнус , который становится впоследствии нормальным средством для исполнения единичного приговора, оставляя распродажу для случаев настоящего конкурса.

Порядок взыскания при этом таков: по просьбе истца претор посылает своих представителей взять одну или несколько вещей должника; если затем должник в течение 2 месяцев не выкупит залог, то есть не уплатит кредитору, то взятая вещь продается магистратом с аукциона, и вырученною суммой удовлетворяется кредитор.

Благодаря указанным средствам, в развитом формулярном процессе (уже в период империи) личная долговая кабала почти вовсе не встречается.

Таким образом, формулярный процесс отличался от легисакционного более простой судебной процедурой. Претор, предоставляя исковую защиту, не был связан правилом об изложении иска в точных словах закона. Пользуясь своей властью, он мог признать новые отношения или, наоборот, оставить без защиты формально, отвечающие закону отношения.

Экстраординарный процесс - непосредственное рассмотрение дела судебным чиновником. Он появился в конце республиканского периода (См.: Схема 14 ). К концу III в. н.э. новая форма процесса вытеснила формулярный процесс.

Причина этого заключалась в императорской власти, который искоренял элементы демократии республиканского периода, а именно:

Избрание судей;

Бесконтрольное осуществление претором своих функций.

Кроме того, новая форма организации империи потребовала введения единообразного устройства гражданской юстиции на всей территории империи.

Экстраординарный процесс проводился императорскими чиновниками. Принцепс мог сам лично рассмотреть любое дело, а мог передать его своему чиновнику.

Обычно в Риме и в Константинополе судебными полномочиями были наделены начальники городской полиции, в провинциях - правители провинций, а по мелким делам - муниципальные магистраты.

Порядок рассмотрения дел был иной. Процесс от начала до конца вел один чиновник, без деления на две стадии, в присутствии лишь участников (сторон). При неявке истца дело прекращалось, при неявке ответчика - рассматривалось заочно. Допускался отвод ответчиком суда. Стороны и адвокаты давали присягу. Доказательством являлись показания свидетелей, письменные документы Характерно, что показания одного свидетеля во внимание не принимались

Судебные решения были разнообразны по содержанию:

Уплата денежной суммы,

Обязанность выдать вещь,

Необходимость совершить какое-либо действие

Судья мог уменьшить исковые требования потерпевшего Если он приходил к выводу о неясности дела, он мог передать его на рассмотрение вышестоящей инстанции

Судебное решение приводилось в исполнение по просьбе истца органами государства Если ответчик был присужден к выдаче определенной вещи и в течении 2-х месяцев не передавал ее добровольно, то она изымалась у него принудительно В том случае, если ответчик не уплачивал соответствующую сумму, на имущество должника накладывался арест, затем оно продавалось по частям с целью удовлетворения судебного решения Если у должника не было имущества для выполнения судебного решения, он заключался в тюрьму.

В отличие от ранее существовавшего порядка допускалось обжалование судебных решений в вышестоящих судебных инстанциях Подача жалобы на судебное решение обязывала апелляционную инстанцию рассмотреть дело в полном объеме.

Жалобы подавалась устно по вынесению решения или же в письменном виде в срок не позднее 10 дней после судебного решения. Последний передавал жалобу в вышестоящий суд. Жалобы, направляемые императору, рассматривались в Совете императора. Решения Совета по жалобам были окончательными.

Таким образом, в Римском государстве на различных этапах его истории применялись различные формы гражданского процесса. Основной тенденцией их развития было стремление обеспечить защиту законных прав участников имущественных отношений, способствовать их развитию.

Административные средства защита прав граждан. Преторы, помимо предоставления исков, осуществляли защиту прав в силу принадлежащей им власти непосредственными распоряжениями К ним относились интердикты, реституции, стипуляция и передача во владение.

Интердикты - это распоряжения претора совершить какие-либо действия или воздержаться от их совершения

Вначале интердикт был категорическим и безусловным распоряжением, поскольку фактические обстоятельства дела проверялись до предоставления интердикта просителю

Пример : к претору могло обратиться лицо с жалобой на того кто построил на его земле строение без разрешения Получив жалобу претор вначале проверял ее действительность, затем давал распоряжение убрать строение.

Позднее претор давал интердикты уже без проверки фактов, в виде условного распоряжения «Если, мол, подтвердятся такие-то факты, то следует сделать то или иное»

Реституции - это восстановление в первоначальном положении В некоторых случаях претор ликвидировал наступившие юридические последствия той или иной сделки ввиду каких-либо особых обстоятельств.

Пример : лицо в возрасте до 25 лет, заключившее не выгодную для себя сделку, имело возможность получить от претора разрешение не считаться с этой сделкой (ввиду неопытности лица).

Получить реституцию могло также лицо, заключившее договор под влиянием угрозы, насилия и тем самым потерпевшее ущерб.

Стипуляция - словесный договор, который заключался между сторонами по принуждению претора. Такое принуждение осуществлялось для того, чтобы с помощью этого договора защитить право кредитора. Для принуждения должника к заключению такого договора претор использовал взятие залога, введение кредитора во владение имуществом должника и т.д.

Передача во владение - распоряжение претора взять во владение какое-либо имущество, принадлежащее другому, обязанному лицу. Например, кредитору претор давал распоряжение взять имущество должника, отказавшегося выполнять судебное решение.

Таким образом,

Имущественные и личные отношения между римскими гражданами регулировались при помощи цивильного (квиритского) права, ограниченного по кругу субъектов и по кругу объектов правового регулирования;

Отношения с участием неримлян регулировались jus gentium (правом народов), чему способствовали преторы,

В этот период сложилась система защиты частных прав римских граждан, осуществляемая как в форме самозащиты - на ранних стадиях развития РЧП, так и в форме исковой защиты - в более поздний период.

Литература

Медведев Валентин Григорьевич

доктор юридических наук профессор кафедры теории и истории государства и права Тольяттинского государственного университета

(тел.: 89278145300)

Уголовный суд ЯШЯШШШШШШШ

Риме в ЯШШШШШШ

Аннотация

Статья посвящена анализу уголовного суда и процесса в Древнем Риме в период архаики и ранней республики. Автор стремится раскрыть проблему становления и развития уголовного суда и процесса в данный период, выявить их характерные черты, составы преступлений, показать содержание процессуальных действий. Данная статья подготовлена в рамках государственного контракта No. П494 от 05.08.2009 г., выполняемого по ФЦП "Научные и научно-педагогические кадры инновационной России"

Article is devoted to analysis of criminal court and process in Antique Rome in archaic and early republican period. Article is devoted to expose the problem of formation and development of criminal court and process in present period, to bring out their representative traits, corpus delictis, to show a substance of legal proceedings.

Ключевые слова: судейские коллегии, уголовный суд и процесс, наказание, уголовная ответственность.

Key words: judicial board, criminal judge and process, criminal responsibility.

^^^^^^^^^ стория уголовного суда и ^Ш процесса в Древнем Риме своими корнями уходит в глубокую старину, когда римское общество еще находилось на ста-дии разложения первобытнообщинного строя. Функции судьи по гражданским и уголовным делам принадлежали военному вождю - царю. При этом его судебные полномочия были ограничены правом каждого римлянина апеллировать к народному собранию на вынесенный приговор.

Основу римского общества этого периода составляли родовые общины, и в обязанности каждого сородича входило оказание друг другу помощи и защиты. Это проявлялось в институте кровной мести, который наиболее ярко отразил сущность древнейшего уголовного суда и процесса. По свидетельству Т. Моммзена, ближайшим родственникам убитого разрешалось совершить возмездие в отношении убийцы и его укрывателя по принципу talio . Такие действия могли привести к хаосу, в связи с чем, по словам Ф.Энгельса, "римское государство с самого начала выступило... такой... силой, что право защиты от несправедливостей перешло к нему" .

Очевидно, первую попытку государства заменить кровную месть иными процессуальными действиями описывает Плутарх, передавая легенду о смерти царя

Тация, родичи которого умертвили послов из соседнего города Лаврента. Римский царь отказался выдать своих сородичей лаврентийцам, за что был убит и сам. В последующем Ромул на суде оправдал убийц Тация, ссылаясь на принцип талиона. Однако легенда гласит, что, боги не одобрили такое решение и наслали на оба города чуму, которая уменьшилась только тогда, когда и те, и другие убийцы были подвергнуты справедливому наказанию .

Данная легенда иллюстрирует стремление нарождавшейся государственной власти к ограничению кровной мести между римскими родами. Вместе с тем, данный институт просуществовал еще довольно долго, что нашло свое отражение в Законах XII таблиц, где говорится, что кровная месть еще могла допускаться, но только при нанесении телесных повреждений и только в тех случаях, когда стороны не могли прийти к обоюдному согласию относительно штрафа .

Суд в архаический период вершил царь (rex) на Форуме, при стечении народа, как правило, в дни, определенные для проведения торгов. Публичность судопроизводства говорит о том, что судебные полномочия к царю перешли от народного собрания. Царь восседал на своей колеснице в колесничном (курульном) кресле

И ГОСУДАРСТВА

(sella curulis), по бокам располагались ликторы и сенаторы, приглашенные в качестве советников, а перед царем - тяжущиеся стороны или обвиняемые.

Процесс мог быть либо частным, либо государственным. Частный характер процесс имел тогда, когда обвинение возникало на основе частных деликтов (delictum privatum). В частном процессе дело возбуждала потерпевшая сторона, истец сам проводил предварительное расследование, добывал доказательства, искал свидетелей.

При наличии delicta publica, когда затрагивались интересы римской общины, процесс носил государственный характер, обвинение в таких случаях возбуждал сам царь. Он давал распоряжение о розыске и доставке обвиняемого в суд. Как правило, до суда нарушителя подвергали аресту, в от-дельных случаях его могли отпустить на поруки.

Государственный процесс был связан с делами о преступлениях, которые представляли угрозу общественному порядку. К таким преступлениям относилась государственная измена, куда входили такие составы, как "сношение с врагом римского народа", "передача врагу римского гражданина" и подстрекательство "врага... к нападению на Римское государство". Сюда же включалось и насильственное сопротивление властям .

Угрозу для римской общины представляли также деяния, направленные против личности, имущества и нравственности граждан, а также различные нарушения норм сакрального права. К ним относились умышленные убийства, поджоги, уничтожение посевов, хищение урожая с полей, мужеложство, попрание женской чести, колдовство, лжесвидетельство, клевета в виде позорящих стихов .

В ходе судебного разбирательства после заслушивания обвиняемых или тяжущихся сторон царь советовался со своими советниками сенаторами и выносил приговор. В отсутствии царя (зачастую он не досиживал до конца судоговорения и удалялся, оставляя за себя одного или двух заместителей из числа сенаторов) это делали назначенные им лица. Приговор суда не мог быть изменен царем, но приговоренный к смертной казни с разрешения царя имел право обратиться с ходатайством о помиловании к народному собранию.

За delicta publica, как правило, назначалась смертная казнь (poenae capitales), которая могла применяться в различных видах в зависимости от характера преступления. По свидетельству М.А.

Чельцова-Бебутова "лжесвидетеля сбрасывали с крепостной скалы, похитителя жатвы казнили на виселице, а поджигателя - на костре" .

Таким образом, анализ состава уголовного суда в царский период позволяет сделать вывод о том, что уже в это время из числа лиц, назначаемых царем для осуществления судопроизводства, началось формирование постоянных судейских коллегий - duoviri perduellionis, получивших свое дальнейшее развитие в республиканский период. Уже в это время в компетенцию судебных заместителей царя (questores parricidii), по свидетельству Т. Моммзена, стало входить проведение досудебного следствия по делам о государственных преступлениях и умышленных убийствах .

В раннереспубликанский период уголовный суд и процесс претерпели значительные изменения. Это было связано с передачей судебной компетенции республиканским консулам, которые, в отличие от царей, лишились права разрешать или не разрешать апелляцию к народному собранию. Согласно lex Valeria de provocatione (509 г. до н.э.), она стала допускаться на все приговоры о смертной казни, телесном наказании и штрафе, превышавшем установленный предел .

При консулах должности questores parricidii стали постоянными, консулы начали практиковать их назначение на весь срок своих полномочий. Это были уже упоминавшиеся два судьи по делам о государственной измене и вооруженных мятежах (duumviri perduelliones) и два судьи по делам об убийствах (questores parricidii). Они проводили и досудебное расследование, розыск и поимку преступника. Таким образом, можно констатировать появление в это время коллегиальных уголовных судов в Риме, компетенция которых происходила от компетенции консулов. По поручению консулов его квесторы parricidii осуществляли предварительную подготовку дела, рассматривали его и выносили приговор, который нельзя было ни изменить, ни отменить, поскольку приговор выносился от имени консула и считался его приговором .

В последующем на развитие уголовного суда и процесса наложила свой отпечаток борьба плебеев с патрициями. Введение должности народного трибуна с его правом veto и исключительной властью позволило значительно ограничить судебные полномочия консулов . Народный трибун в любой момент был вправе отменить арест любого обвиняемого, а также прекратить или вообще не допустить возбуждения уголовного дела. В связи с этим закон требовал,

чтобы народный трибун постоянно находился в Риме .

Народный трибун имел также право привлечь к ответственности какое угодно лицо, даже консула. Он мог арестовывать, проводить следствие и выносить свой приговор вплоть до смертной казни . Это значительно ущемляло привилегии магистратов, которые в обычном порядке привлекались к суду только по окончании срока своих полномочий.

Для исполнения полицейских (производство арестов) и судебных полномочий в помощь народным трибунам по аналогии с консулами стали избирать двух народных эдилов. Их компетенция была параллельной компетенции консульских квесторов, поскольку, помимо выполнения указаний трибунов, они были наделены самостоятельной судебной властью по менее значительным правонарушениям . Они являлись как бы "судьями первой инстанции... в их руках находилось применение законов о штрафах и... штрафное законодательство" .

На приговоры народных трибунов, как и на приговоры консулов, можно было апеллировать к народному собранию. Отличие заключалось в том, что в первом случае апелляции рассматривались на собраниях плебеев по куриям, где выносилось окончательное решение по большинству голосов, во втором случае на собрании римских граждан. Таким путем плебеи стремились уравнять себя в правах с римлянами.

С возникновением уголовных судов народных трибунов, параллельных судам консулов, в римском государстве, по мнению Т. Моммзена, возникла конкурирующая уголовная юрисдикция как отголосок борьбы плебеев и патрициев. При трибунах в качестве судей состояли два народных эдила, при консулах - два квестора, однако трибунат значительно ограничивал свободу суда консулов, представляя как бы своеобразный кассационный суд римской республики. Консулам, по его словам, принадлежала более полная судебная власть, народным трибунам -более неограниченная, потому что "запрещению и суду трибунов подчинялся консул, но запрещению и суду консулов не подчинялся трибун" .

Республиканский дух уголовного судопроизводства проявлялся в том, что апелляционной инстанцией для обоих судов являлось народное собрание, что было закреплено Законами XII таблиц. Если в уголовном процессе осужденный апеллировал к народному собранию, то судья обязан был публично провести дополнительное судебное следствие (anquisitio).

Если после этого он оставлял свой приговор без изменения и произносил его на трех публичных разбирательствах, то уже на четвертом заседании народное соб-рание либо утверждало, либо отменяло приговор целиком, изменять его в сторону смягчения наказания закон не разрешал .

Конкурирующая юрисдикция должностных лиц в первой инстанции проявлялась не только между консулами и трибунами, но и внутри консульской магистратуры, потому что один из двух консулов был вправе приостановить исполнение приговора своего коллеги. Приостановление приговора или распоряжения достигалось наложением на них запрета, что автоматически предполагало перенесение дела либо на народное собрание, либо его приостановку до момента избрания новых консулов, которые должны были начать процесс сначала .

Поскольку уголовный суд в римской республике не был отделен от администрации, то в силу своей административной власти судебными полномочиями обладал и сенат, в юрисдикцию которого входило разбирательство дел, связанных с управлением провинциями и взаимоотношениями с союзниками. Кроме того, сенат судил восставшие города и рассматривал жалобы на злоупотребления римских чиновников. Судебное разбирательство по наиболее важным делам осуществлялось всем составом сената in corpore, менее важные дела поручалось вести сенатским комиссиям.

В период ранней республики уголовное судопроизводство, в силу слабого развития уголовного законодательства, как правило, основывалось на свободном усмотрении магистратов, которое граничило с произволом, т.к. магистраты зависели от поддержки тех или иных политических партий, следовательно, и приговоры выносились в угоду этих партий. "Римское уголовное судопроизводство утратило... всякую принципиальность и опустилось на степень игрушки и орудия в руках политических партий". Оно было "преимущественно предназначено для политических преступлений", что, по мнению Моммзена, еще можно было как-то оправдать, но "менее извинительно" было то, что оно применялось "и к другим преступлениям, ... например, к убийствам и поджогам". К тому же к этому формальному судопроизводству из-за "высокомерного презрения к негражданину. привилось более короткое. полицейское судопроизводство для рабов и для мелкого люда". Это вело к тому, чтобы "мало-помалу заглушить в римлянах понятие о прочных нравственных основах правосудия" .

И ГОСУДАРСТВА

Функции короткого суда (полицейского) над "мелким людом" были возложены на назначенных впервые (очевидно, консулами) в 465 г. до н.э. трех ночных надзирателей или палачей (tres viri nocturni). В последующем избрание этих должностных лиц стало прерогативой народного собрания. Расширился и круг их полномочий, они заведовали ночной пожарной и одновременно охранявшей общественную безопасность стражей (полицией). Поскольку они выполняли полицейские функции и обеспечивали проведение смертных казней, к ним перешло и право решать некоторые незначительные дела "коротким судом". Обычным приговором такого суда при наличии вины являлось битье палками, при отсутствии вины задержанный отпускался .

В целом следует констатировать, что создавшаяся в ходе политической борьбы плебеев с патрициями конкурирующая в первой инстанции уголовная юрисдикция привела к тому, что в раннереспубликанский период не удалось создать ни постоянной следственной власти, ни сколько-нибудь узаконенного предварительного дознания. Вынесение уголовных приговоров формально осуществлялось в законных формах и законными органами, однако неразвитость уголовного законодательства приводила к тому, что они (приговоры) постановлялись не на основании твердого закона, а по судейскому, граничившему с произволом, усмотрению судей.

Вместе с тем возможность апелляции к народному собранию, а также применение не узаконенных, но общепринятых и свято выполнявшихся правил о том, что гражданин может быть арестован только вне своего дома, что следственный арест можно применять лишь в крайних случаях, и что обвиненное, но еще не осужденное лицо может избежать личного наказания, отказавшись от своих гражданских прав, вносили в уголовный суд и процесс гуманистические черты и демократический дух.

1. Моммзен Т. История Рима. TI. Кн. 1,2. М., 2001. С. 140-142.

2. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. М., 1983. С. 125.

3. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Ромул. XXIII-XXIV.

4. Законы XII таблиц. VIII. 2.

5. Там же.. VIII.10.

6. Там же. VIII. 8а, 8б, 9.

7. Чельцов-Бебутов М. А. Курс уголовно-процессуального права. СПб., 1995. С. 129.

8. Моммзен Т. История Рима. М., 2001. Т. 1. Кн. 1,2. С. 142.

9. Girard. Histoire de organization judiciaire de Romains. T. I. Paris, 1901. P. 71.

10. Zumpt. Der Criminalprozess der Rmischen Republik. 1871. S. 54-56.

12. Михайловский Ф. А. Основание народного трибуната и lex sacrata //Античная гражданская община. М., 1986. С. 44-62.

13. Кафанов Л. Л. Создание трибуната: изначальная идея трибунской власти // IVS ANTIQVVM: Древнее право. 1996. № 1. С. 69-75.

14. Чельцов-Бебутов М. А. Курс уголовно-процессуального права. С. 138.

15. Моммзен Т. История Рима. Т. I. Кн. 1,2.-С. 468.

16. Там же. Т. I. Кн. 1,2. С. 297.

17. Там же. С. 470.

18. Чельцов-Бебутов М. А. Курс уголовно-процессуального права. СПб., 1995. С. 139.

19. Моммзен Т. История Рима. Т. I. Кн. 1,2. С. 471-472.

20. Там же. С. 469.

ОБЩЕСТВО И ПРАВО 2010 № 3 (30)

Право требовать охраны своих прав и интересов в личной и имущественной сферах выражалось в том, что с самого начала своего создания римское право не разделяло материальное содержание правовой нормы и способы ее правовой защиты.

Более того, право на ту или иную вещь , на реализацию того или иного действия изначально подразумевало, что законом сформулированы совершенно конкретные юридические гарантии и требования по поводу защиты этой вещи или этих действий.

Должное правовое поведение индивида — поведение в пределах своих прав. Выход за эти пределы создавал либо безразличную для права ситуацию (когда не совершалось посягательства на интересы третьих лиц), либо ситуацию, сопряженную с посягательством на общественные или частные интересы. Общественный интерес гарантировался уголовно-правовой защитой, нарушение прав частных лиц требовало от них самостоятельных частных действий. Эти действия могли быть как правовыми, так и неправовыми.

Таким образом, исторически сформировались общие презумпции процессуального права. Судебное участие сторон и судоговорение исходило из подчинения авторитету судьи :

“Добросовестность и честность судьи не подвергаются сомнению, но его знание права и фактов может оспариваться”. Вынося решение, судья не обязан был давать им объяснения, тем более доказывать, почему он принял именно это решение. В противном случае судья терял бы свою процессуальную самостоятельность и превращался бы в двойника-истца и двойника-ответчика в одном лице. Судоговорение должно подчиняться требованию реальности и экономности, спор должен находиться в сфере права (а не вопросов, например, о материальных свойствах вещи , проблем науки, культуры, техники и т. п.). Признавалось, что доказательства и обоснования должны быть направлены на обстоятельства дела с точки зрения права: “В вещах явных ошибается тот, кто прибегает к авторитету закона , ибо очевидные истины не подлежат доказыванию ”. Не следовало доказывать, что ночь — темное время суток, что долг следует возвращать и т. п. В отношении двойственности правовых предписаний следовало руководствоваться общепринятыми правилами: “Основания для исключений должны быть доказаны”.

Задача суда состоит в том, чтобы не только установить обстоятельства дела, но и принять справедливое решение с точки зрения права, которое в римской юриспруденции было наукой о добром и справедливом. “По делам, где намерения добрые, хотя бы вещи и потерпели, да будет постановление возможно более гибким”. Все сомнения толковались в пользу того, на кого предполагалось возлагать ответственность по делу.

Судья — не властитель, не наставник, не символ римского народа, не религиозный авторитет. В его задачи не входит восстанавливать вообще справедливость, вообще выяснять облик истца или ответчика, ход их жизни и т. п. Решение должно приниматься только в соответствии с заявлениями сторон.

По тем или иным причинам истец мог заявить требование не в полном объеме, по которым следовало бы сделать это по обстоятельствам дела, но исследование всех обстоятельств не презюмировалось.

Существовали определенные требования к судьям, которые были критериями для отношения ко всем его процессуальным действиям. Судья должен всегда иметь в виду справедливость и ничего не постановлять по собственному усмотрению или желанию, а только по законам и по праву. Сомнения в этих качествах, которые ставили бы под сомнение и процессуальные действия, должны быть доказаны и выражались только в праве отвода судьи, но не оспаривании одних его действий при согласии с другими. Судебное решение выносилось в итоге судоговорения. Это было важнейшей презумпцией, гарантирующей уважительное отношение к процессуальной процедуре, к правовому обоснованию решения; отсутствие уважения сторон к постановлению судьи разрушило бы ход правосудия , хотя это не исключало в дальнейшем оспаривания истинности решения с помощью дополнительных доказательств в порядке пересмотра решения.

Иски. Понятие и классификация исков частного права

На особом положении были иски, вытекавшие из наследственного права . По общему правилу требование о восстановлении в наследственных правах, особенно если не было дано силы завещательному законному распоряжению, не имело погасительной давности и сохраняло правовые основания на протяжении жизни всех наследственных поколений, которые имели право наследования или непосредственно, или по праву представления.

Общая характеристика легисакционного процесса

Исторически первой развитой формой процесса по частным искам в римском судопроизводстве был легисакционный процесс. Свое происхождение он вел от исков строгого права , т. е. основанных исключительно на предписаниях закона (и прежде всего Законов XII Таблиц) — legis actiones. Соблюдение требований легисакционного процесса предполагало, что претензии заявителя-истца строго законны и формальны, что иск не заключает элементов аналогии и что речь будет идти только о предусмотренных законом последствиях, хотя бы они не представляли для истца преимущественного интереса.

Легисакционный процесс предполагал соблюдение некоторых общих судопроизводственных черт.

Во-первых, для судебного действия, безусловно, требовалось личное присутствие истца и ответчика, любое препятствие к таковому не только прекращало ход разбирательства, но вообще исключало продолжение разбора дела.

Во-вторых, обеспечение присутствия необходимых для разбирательства лиц, в первую очередь ответчика, было делом истца, судебная инстанция играла исключительно пассивную роль. Истцу разрешалось принудительно приглашать ответчика в суд , вплоть до насильственного обеспечения явки (запрещалось только насильственно “тащить в суд” гражданина , участвующего в религиозной церемонии, магистрата, жениха из свадебной процессии и т. п.).

В-третьих, участие ответчика в разбирательстве должно было обеспечиваться поручительством третьих лиц, которые словесно или под материальный залог гарантировали явку ответчика.

В древнейшие времена ответственность по долгам распространялась на личность должника. Но с принятием в 326 г. до н. э. Закона Петелия о запрещении долгового рабства должник стал отвечать только в пределах своего имущества.

В зависимости от способов действий заинтересованных лиц и содержания требований, а также возможных последствий исполнения судебного решения сложилось пять форм легисакционного процесса (рис. 30).

1. Процесс-пари. Это была наиболее общая форма процессуальных действий по любым узаконенным спорам. Стороны в строго формальных выражениях и торжественно высказывали свои претензии друг к другу и назначали залог , который должен был гарантировать от сутяжничества. Формально суд решал вопрос о принадлежности залога, который символизировал предмет претензии: выигравший дело получал свой залог обратно.

В виде процесса-пари могли рассматриваться как личные (из обязательственного права), так и вещные иски. Во втором случае требовалось представление самой вещи либо ее символа (например, при споре об участке земли — кусок дерна). Истец, держа в руках особый жезл — vindicta, — утверждал свое право на вещь, ответчик, со своей стороны, говорил то же. При споре об обязательстве символическую роль играл предмет представленного залога. Вопрос и возражение были строго формальными: “По какому праву?” — “По моему!” Затем следовали определение залога, передача вещи на хранение до решения суда, соглашение о свидетелях и т. п. Этим оканчивалась первая, судебно-властная, стадия процесса. Затем стороны избирали непосредственно судью из третьих лиц (все вышеописанное шло перед лицом магистрата, как правило, претора), который и разбирал спор, основываясь на свободной оценке доказательств , неформальном судоговорении и т. д.

2. Процесс “наложением руки”. Эта форма применялась только по некоторым конкретно предписанным законами искам из обязательств. Проведение процесса и возбуждение дела в виде “наложения руки” было обусловлено предварительным оформлением обязательства посредством сделки nexum, следствием чего было признание возможности наступления личной ответственности за долг (или, иначе, сделки самозаклада). Истец-кредитор должен был лично задержать ответчика, сопроводив действие произнесением предписанных правом слов:

“Чтобы ты уплатил мне долг... или я накладываю руку”. Далее, как предписывалось Законами XII Таблиц, должнику-ответчику давалась отсрочка в 30 дней, затем 60 дней зависимого состояния под властью кредитора.

Особенностью этого вида процесса было то, что сам ответчик не мог оспаривать долг — это должен был сделать за него другой, третье лицо — vindex (отстранив руку истца, vindex как бы принимал ответственность на себя, причем при выяснении неосновательности его вмешательства он присуждался к выплате долга в двойном размере). Как правило, это был родственник или патрон ответчика, а сам вид процесса был тесным образом связан с круговой общинно-родовой собственностью .

3. Процесс посредством жертвы. Этот вид легисакционного процесса первоначально был связан только с обязательствами по купле-продаже животных для жертвоприношений, а затем в общей форме перешел на все претензии по этому договору . В случае неплатежа за переданную вещь истец, произнося определенные торжественные слова, самоуправно забирал вещь обратно (либо иную вещь, принадлежавшую должнику в качестве залога): сделать это предписывалось только в праздничный день.

Последующее судоговорение проходило порядком, сходным с процессом пари.

Смысл формулярного процесса заключался в том, что исковое требование предъявлял не истец, а претор. Истец и ответчик свободно излагали дело перед магистратом, исходя из своего действительного интереса и реальных обстоятельств, а не из того, что предполагалось в аналогичном случае требованиями древнего права . Претор уяснял юридическую сущность спора (т. е. играл одновременно роль и юрисконсульта, и своего рода представителя стороны) и излагал эту сущность в специальной записке, адресованной судье , — formula. Предписания формулы не были никак связаны с требованиями закона по поводу дела и только подразумевались в ней, а по сути она представляла воплощение преторского правотворчества , на которое они были уполномочены объемом своей власти . Формулы были типовыми, например: “Если человек Стих по праву квиритов есть... Авла Агерия, то приговори Нумерия Негидия... если нет, оправдай” (в формулах, использовавшихся в римской правовой литературе, применялись типовые имена, производные от agere и negare).

Составление формулы — юридического предписания для судьи — было целью первой стадии процесса при формулярном производстве дела по частным искам и основанием судоговорения на второй стадии.

Формула начиналась с имени судьи, которому предстояло рассматривать дело в дальнейшем. В этом проявлялись властные функции претора, поскольку этим установлением пресекалась возможность свободного выбора судьи. Затем в содержании формулы предполагались некоторые определенные по характеру части:

1. intentio — изложение исковой претензии в возможно более упрощенном виде, но с обязательным наименованием истца и ответчика, поручителей (если такие были); эта часть формулы должна была также заключать и формулирование собственно объекта спора и характера оспариваемого правомочия;
2. condemnatio — поручение; судье, ведшему дело, предписывались варианты его процессуальных решений в общем виде;
3. demonstratio — краткое перечисление фактов и обстоятельств дела, если предметом спора были претензии по поводу действий, происшедших в разных по сути правомочиях, и т. п.; эта часть формулы была факультативной и предпосылалась intentio;
4. еще одной, также факультативной, частью формулы была adjudicatio — поручение, которое заключало либо первую, либо вторую часть и содержало предписание передать определенную вещь , уплатить за полученную вещь; это было особенно важно, если спор касался третьих заинтересованных лиц (например, при купле-продаже краденой вещи, при спорах о наследстве и т. п.).

Обязательной частью формулы была только intentio.

По своему построению и внутреннему содержанию различные части формулы могли быть разных типов в зависимости от претензий истца и от направленности преторского предписания. По содержанию intentio могли быть вещными и личными (в первом случае спор шел о вещных правах , во втором — об обязательственных). В этой связи ссылались на соответствующие нормы права , содержавшие толкование, ссылки на интересы лиц, справедливость, порядочность и т. п.; определенными и неопределенными (идет ли речь о конкретной вещи или сделке в известном объеме претензий либо когда общая сумма претензий истца еще должна была быть выяснена в ходе разбирательства). По типам эти варианты следовали классификации исков и были неразрывны с регулированием форм этих процессуальных средств.

Определенное поручение заключалось в точном следовании судьи указанию претора о размере выплаты либо, напротив, претензии, в которой следовало отказать по обстоятельствам дела. Неопределенным поручение считалось тогда, когда по общему указанию претора судье еще предстояло установить точный размер предмета обязательственного спора либо оценить имущество, но сам факт наличия этой суммы в споре полагался установленным. Наконец, поручение могло быть примерным (cum taxania), когда претор устанавливал судье высший или низший предел рассмотрения всех обстоятельств спора.

Формула могла содержать и специальные добавочные элементы. Самым важным из них была исключающая оговорка (exceptio). Посредством признанной правомерным процессуальным средством (уже не истца, а ответчика) эксцепции ответчик, признавая требование истца в принципе обоснованным, выражал несогласие с иском либо по мотивам его завышенного требования, либо по мотивам его “нecпpaвeдливости”. В эксцепции ответчик, как правило, указывал на дополнительные условия, которыми сделка была обставлена при ее заключении, ссылался на заблуждение или обман, которые вынудили его на ее заключение (хотя в принципе оспорить сделку по формальным основаниям не мог), оговаривал наличие отсрочки при выплате по обязательству и т. п.

Эксцепция была важной частью intentio или demonstratio; в силу принадлежности этим разделам формулы ее содержание не могло быть игнорируемо при судоговорении. Другим добавочным элементом была praescriptio — предписание, как бы отрицательное условие, ограничивающее предмет спора при выяснении некоторых предварительных обстоятельств; если эти обстоятельства выяснялись в пользу ответчика, судоговорение прекращалось вообще, если в пользу истца, то действовали те части формулы, которые исковому требованию придавали строго ограниченное значение. Наконец, формула могла содержать оговорку о произвольном решении спора.

Общий ход формулярного процесса

Насильственный привод ответчика был заменен штрафом неявившимся. Процесс на всех его стадиях истец и ответчик вели лично. По признании иска истец получал дополнительный признаваемый иск об исполнении постановленного решения.

Если сумма была неопределенной, то назначался еще особый судья для выяснения количественной стороны претензии либо установления денежной суммы, лежащей в основе иска. Если этих особых условий не было, то следовала формулировка заявления в стадии in jure; могли быть предложены встречные вопросы ответчика и т. п. После присяги сторон эта стадия завершалась.

Из этого общего значения формулы и смысла первой стадии вытекали и общие требования к судопроизводству по частным искам, характерные для всего последующего судебного процесса:

• во-первых, отрицалась возможность повторного иска по тому же делу с теми же или сходными требованиями;
• во-вторых, составляя формулу, стороны как бы оформляли новое правоотношение между собой, которым как бы обязывались друг перед другом и за отступления от которого терпели и процессуальные ограничения, и иные неблагоприятные последствия;
• в-третьих, записанное при составлении формулы считалось неизменным во всем последующем ходе процесса, ни истец, ни ответчик не могли приводить иных доводов, иначе представлять фактические или юридические обстоятельства дела.

Вторая стадия процесса — in judicio — проводилась профессиональными судьями (как правило, коллегии судей). Рассмотрение дела должно было произойти не позднее 18 месяцев после составления формулы. Стороны выступали перед судьей второй стадии процесса в равноправном положении, пользовались равной свободой в изложении обстоятельств дела, равным правом отрицать и доказывать.

Исполнение судебного решения было специальной дополнительной стадией в общем ходе судопроизводства. Для исполнения судебного постановления сторонам давалось 30 дней.

Принудительное исполнение судебного решения происходило в виде специально регламентированных процедур — executio.

Исполнение могло быть направлено против личности должника (например, отпущение раба на свободу, выдача вора головой потерпевшему и т. п.) или против его имущества. В последнем случае executio принимала специальный характер, когда исполнение касалось какой-то определенной вещи (безразлично, была ли эта вещь предметом спора, залога или объектом взыскания), или универсальный характер, когда исполнение направлялось на все имущество должника в полном объеме. В последней ситуации универсальное исполнение могло принимать особый характер ко всему имуществу и имущественным правам должника.

Претор в частном судопроизводстве

Переход к формулярному процессу при рассмотрении исков частного права объективно выдвинул претора на первый план судопроизводства и связанного с ним правотворчества . При легисакционном процессе, при строго подзаконном понимании существа исковых требований и возможных требуемых взысканий, претор, по сути, не мог изменить или остановить процесс, и от него зависело только санкционировать своей властью судоговорение. В этом отношении первоначально роль претора была отчасти пассивной: он мог корректировать процедуру судоговорения только с помощью точных указаний закона , и где закон молчал, там был бессилен и претор.

При формулярном процессе претор занял уже центральное место. Он мог вообще отказаться составить формулу по тем или иным общеправовым обстоятельствам, мог сделать цивильное право практически ничтожным, мог, напротив, дать иск по основаниям, прямо не предусмотренным законом или правовой традицией, прибегая к соображениям справедливости, целесообразности, необходимости соблюдать интересы народа и государства и т. п. (“Претор помогает людям, которые ошиблись или были обмануты”). Претор мог, наконец, прибегнуть к специфическим средствам чисто преторской защиты прав , опираясь не столько на судебно-правовую, сколько на административную сторону своей власти.

Оценка обстоятельств дела с точки зрения справедливости была отказом от строгого формального права, оторвавшегося от жизненных реалий. Одним из путей преодоления такого формализма стала практика отказа или отложения иска по причинам чисто процессуального свойства — denegatio. По отпадении препятствующих обстоятельств (достижение истцом требуемой возрастной или семейной самостоятельности, возбуждение дела надлежащим субъектом) иск мог быть повторен или возбужден заново, тогда как ранее легисакционный процесс изначально погашал и материальное требование по обстоятельствам исключительно процессуальным.

В основу судебного требования претор мог положить фактическое положение дел, а не их переосмысление с точки зрения права (formula in factum conceptae); будучи изложенным в формуле, это фактическое положение дел становилось для судьи правовыми границами рассмотрения спора. Наконец, формула могла быть составлена с фиктивным элементом, который вводился в изложение существа дела и правовую оценку спора. Это было наиболее важное изобретение преторской юстиции, которое позволяло предельно широко толковать нормы закона, не отказываясь от них формально, и тем самым придавать совершенно новым по содержанию правоотношениям и спорам вполне законную форму.

Сложился также новый круг специфически преторских способов защиты прав по поводу частных жалоб , предварявших или сопровождавших предполагаемое исковое заявление.

Претор мог лично рассмотреть фактические обстоятельства спора, который послужил поводом к обращению. Если дело касалось нарушения вещных прав , он мог, опираясь на полномочия imperium, сделать специальное и конкретно адресованное распоряжение (interdiсtum) о запрещении тех или иных действий до рассмотрения дела в законном процессуальном порядке либо вообще запрещении действий без специального рассмотрения.

Интердикты были нескольких видов:

а) с приказанием восстановить владение обратившегося за приказом лица в отношении той или иной вещи , вышедшей неправомерно из его обладания;
б) с приказанием предъявить вещь, которая служила предметом спора либо само существование которой должно было обусловить продолжение или прекращение судебного разбирательства ;
в) с приказанием запретить насилие в отношении личности либо прав обратившегося за преторской защитой лица;
г) специальный владельческий интердикт, которым закреплялось специальное вещное право — “право обладания” — в качестве временного заменителя полноценного права собственности в отношении вещей, переход которых требовал определенных дополнительных формальностей или обстоятельств по цивильному праву.

Другим средством преторской защиты было фиктивное оформление торжественных обещаний — stipulationes — от участвующих в деле сторон, которые как бы независимо от юридического содержания спора создавали основу для взаимных связывающих действий или обязательств , как правило, чисто личного характера. Из этого преторского действия сформировалась возможность в будущем для судебного рассмотрения исков и требований нематериального характера — о моральном вреде и т. п.

Специфически преторским средством внесудебного поддержания правового состояния был ввод во владение имуществом от имени власти магистрата, который как бы заменял соответствующие неопределенные иски (как правило, по поводу наследства, присужденного имущества и т. п.). В особо исключительных случаях, когда невозможно было дать защиту в рамках права (сделка была оформлена в соответствии со всеми требованиями закона и т. п.), но содержание требования было признано справедливым, претор прибегал к реституции (restitutio in integrum) — полному восстановлению положения, которое было у сторон до заключения сделки (например, в отношении сделок, заключенных несовершеннолетними).

Презумпции и фикции преторского права

Составляя формулу, преторы стали широко использовать принципиально новые способы толкования права — презумпции и фикции.

Презумпции представляли правовые предположения, характеризующие на основании предварительно выясненных фактов другие, не строго доказанные, а только предполагаемые. Презумпция играла рационализирующую роль в процессе, поскольку освобождала от необходимости предварительно доказывать все, даже мельчайшие, взаимосвязи фактов и правоотношений . Вместе с тем презумпция не была неоспоримой: в большинстве случаев допускалось, что в ходе процесса презумпции могут быть доказательно опровергнуты, но это опровержение представляет специальную задачу для заинтересованной стороны. Так, например, презюмировалось, что все имущество жены приобретено ею за счет супруга; эта презумпция вытекала из общих принципов римского брачно-семейного права . Но заинтересованная сторона имела право доказать обратное — в отношении конкретных имуществ и конкретных прав.

Фикции представляли постулирование несуществующего как бы существующим при помощи приемов толкования права по аналогии. В отличие от презумпций, фикции всегда были неопровержимы. Тем самым они создавали в преторской юстиции новые правовые последствия. Фикции не были идеальным орудием правотворчества , они являлись вынужденным приемом в силу невозможности отказаться от формализма старых законов и вообще от привязанности процессуальных средств к формальным и застывшим нормам архаичного права . Создание фикций было подчинено принципу справедливости в праве, поэтому с их помощью — при соблюдении прочих законных условий — оформлялось неформальное наследование, неформальное закрепление вещных прав .

Фикции использовались в нескольких наиболее типичных случаях:

• во-первых, для защиты признанных справедливыми требований со стороны сословно или граждански неполноправных лиц (например, иностранцев), которые путем фиктивного допущения приравнивались к полноправным римским гражданам и тем самым могли полноценно заявить о своих имущественных претензиях;
• во-вторых, для защиты требований, вытекавших из совершенно новых ситуаций, не предусмотренных прежними формальными легисакционными процедурами. В этом случае торжественные формулы, которыми давалось право на иск, видоизменялись применительно к новым обстоятельствам;
• в-третьих, для защиты требований, вообще признаваемых только на основании преторского права и не находивших себе ранее исков в рамках традиционных правовых норм.

Экстраординарное судопроизводство характеризовалось принципиально новыми процессуальными чертами:

• во-первых, для него был в наибольшей мере характерен принцип состязательности: суд сам не собирал фактические данные по делу, а выступал в роли принудительного посредника;
• во-вторых, судопроизводство становилось все более и более закрытым, с ограниченной публичностью судоговорения — вплоть до того, что рассмотрение дел стало проходить в административных закрытых помещениях;
• в-третьих, превалировать стало письменное ведение и закрепление основных судебных процедур; составление судейских протоколов стало представлять новый своеобразный элемент судопроизводственных действий, важный для соблюдения интересов сторон.

Экстраординарное производство стало предусматривать обязательные судебные пошлины — на покрытие канцелярских расходов , на досудебную подготовку дела и т. п., а в итоге вообще за участие государственного суда в разборе частного дела.

Разновидностью экстраординарного судопроизводства было рассмотрение частных исков полностью письменным (либеллярным) порядком. Исковое прошение подавалось письменно, судья проверял формальное соответствие жалобы требованиям закона и с посыльным пересылал копию заявления ответчику. Возражения ответчика представлялись в суд также в письменном виде. Допускался еще один обмен письменными возражениями между истцом и ответчиком. Разбор дела сводился, по сути, только к проверке достоверности ранее изложенного в письменном виде. При определенных обстоятельствах такое рассмотрение дела вообще могло происходить и без участия истца и ответчика непосредственно (либо с участием их поверенных). Приговор и судебное исполнение были аналогичны экстраординарному общему процессу. Правда, такое чисто либеллярное рассмотрение дел допускалось только в малозначительных исках, как правило, требующих только однозначного решения о судебном исполнении или отказе в нем, а не выяснения юридической сущности спора, сложных обстоятельств дела и т. д.

Экстраординарный и либеллярный виды процесса классической эпохи стали главными формами, повлиявшими на характер судопроизводства и в последующие эпохи.

В древнейшие времена государство не вмешивалось в отношения между отдельными лицами и поэтому единственным способом осуществления и защиты прав была самозащита: если кто-то не уплатил долг, захватил вещь, то сам потерпевший был вправе силой заставить уплатить долг, вернуть вещь.

Главная особенность этого судопроизводства - деление процесса рассмотрения спора на две стадии: ius (in iure) и iudicio (in iudicium). Это был общий, обычный порядок рассмотрения частного спора: ordo iudiciorum privatorum. Поэтому такой процесс следует называли ординарным. Но ординарный процесс времен республиканского Рима отличался от ординарного процесса периода принципата. Первый осуществлялся действиями, носившими общее обозначение per legis actionum, и потому носил название легисакционный процесс. Второй осуществлялся посредством составления претором условного приказа судье - формулы (per formulae ), и потому назывался формулярный процесс. Однако уже в период принципата, наряду с ординарным (обычным) процессом, использовался административный порядок рассмотрения споров в рамках нарождавшейся юрисдикции принцепса. Такой порядок резко отличался от обычного процесса решения дел и поэтому назывался экстаординарным . В период абсолютной монархии экстраординарный процесс полностью и окончательно вытеснил из судебной практики ординарный процесс разрешения споров.

б. Легисакционный процесс

Предполагают, что данное название коренится в словах legis actio - приведение в действие самого закона, иск из закона. Вероятно, такое обозначение ведения спора связано с господствовавшим уже в древности убеждением, что лицо должно осуществлять свое право только законным способом, не допускать насилия и самоуправства. Для легисакционного процесса необходимо было личное присутствие перед судом истца и ответчика. Когда стороны являлись перед судебным должностным лицом (консулом, претором), начиналась первая стадия процесса.На этой стадии действия сторон могли быть различны в зависимости от формы иска.

Очевидны следующие черты легисакционного процесса:

· деление процесса на две стадии (in iure, in iudicium ), когда государство в лице магистрата участвует только в первой стадии, при засвидетельствовании спора, тем самым устанавливая законные рамки для действий спорящих; сами стороны формулируют свои юридические притязания и возражения;

· формализм, обрядность и ритуальность действий на первой стадии, хотя и ведут к медлительности процесса и к риску проиграть спор из-за неправильного произнесения установленных фраз, тем не менее не доходят до чистого символа: за ними стоит ясная цель - обнаружить факты и применить к ним нормы закона;

· пассивность государственной власти: спор возбуждается заинтересованным лицом, который своими силами обеспечивает явку противника; решение по делу (осуждение) выносится третейским судьей (частным лицом), государство только наблюдает, чтобы выполнялись установленные правила организации спора.

Эти черты свидетельствуют о своеобразии римского судопроизводства, в котором налицо пережитки самозащиты, но также очевидно стремление установить должную меру законности, стремление в достаточной мере регламентировать отношения, связанные с разрешением споров. "...Анализ древне-римских процессуальных форм показывает нам и в этой области переходную стадию: с одной стороны - сильны еще переживания времен примитивного самоуправства, с другой стороны, государственная власть уже начинает проявлять свою деятельность в смысле регламентирования частных отношений. Во всех областях мы присутствуем при зарождении правового порядка... ".

Формулярный и экстраординарный процесс

Во II в. до Р.Х. неудобства легисакционного процесса, ввиду сильного увеличения количества частных споров (что было вызвано существенным расширением гражданского оборота), превратились в серьезную проблему. Вот как об этом сказано в Институциях Гая (Кн.4, 30): "...все эти судопроизводственные формы мало помалу вышли из употребления, так как в силу излишней мелочности тогдашних юристов, которые считались творцами права, дело было доведено до того, что малейшее уклонение от форм и обрядов влекло за собою проигрыш тяжбы; поэтому законом Эбуция и двумя законами Юлия отменены эти торжественные иски и введено судопроизводство посредством формул".

Эта реформа осуществлялась в период от 149-126 гг. и по 17 г. до Р.Х. Законом Эбуция вводился в практику формулярный процесс , при этом основная идея его - использование формулы , как главного инструмента засвидетельствования спора, была заимствована из опыта претора по делам перегринов (или из провинций). Законами Юлия от 17 г. до Р.Х. легисакционный процесс был окончательно упразднен. Сохранялось, однако, деление процесса на две стадии.

Общий смысл реформы заключался в том, что обязанность формулировать предмет спора перекладывалась со сторон на претора. Это усиливало, в лице магистрата, участие власти в частном споре; это также подрывало основания формализма прежней формы процесса: претор получил возможность не только отказать в иске, но и навязать сторонам новые правила.

В формулярном процессе стороны перед претором в свободных выражениях излагали свои требования, а претор давал их притязаниям юридическое выражение. Он излагал сущность спора в особой "записке судье", которая называлась formula, представлявшей собою условный приказ

Начиналась формула наименованием судьи, которому дело отсылалось для разбора - iudicis nominatio. Затем, в обычных случаях, следовала intentio - изложение сущности спора, то есть факт, в зависимости от доказательства котрого выносится осуждение или оправдание. После этого могла следовать condemnatio - поручение судье обвинить или оправдать ответчика. В сложных случаях могло потребоваться изложение фактов, существенных для решения дела, и тогда перед интенцией делалась вставка - praescriptio , которая моглаиметь разное содержание и обозначение: demonstratio , когда излагаются обстоятельства дела или exceptio , когда излагаются возражения ответчика.

Завершение выработки формулы называлось прежним выражением litis contestatio, хотя в формулярном процессе это происходило без всяких свидетелей. При этом претором, с учетом выбора сторон, назначался судья, как правило, частное лицо (iudex privatum); хотя для разбирательства некоторых категорий дел уже появились судебные коллегии (децемвиры и центумвиры). Одновременно устанавливался день судебного заседания (через 30 дней после установления спора, но не позднее 18 месяцев).

Во второй стадии процесса (in iudicium) производство было освобождено от всяких условностей: стороны в свободной форме излагали свои требования и возражения, ссылались на свидетельские показания и документы. Приговор судьи (sententia) устно объявлялся сторонам. Юридическая особенность такого приговора состояла в том, что это было мнение частного лица, которое приобретало обязательную силу на основании соглашения сторон при участии государства в лице магистрата (претора).

Именно поэтому осужденный обязан был исполнить это решение. Если он этого не делал в течение 30 дней, то посредством особого иска передавался претором в кабалу кредитору для отработки долга. Таким образом, длительное время, хотя уже было отменено долговое рабство и рассечение неисправного должника, исполнение судебного решения было направлено на личность должника ("личная экзекуция"). Лишь постепенно такое исполнение заменяется "реальной экзекуцией", то есть направлением взыскания на имущество должника.

В новом процессе сохранился некоторый формализм процесса прежнего. Так, ошибки, допущенные в интенции (в указании предмета или срока, или места требования), вели к потере иска и невозможности вторично предъявить требование, так как сохранялся принцип: "об одном и том же деле нельзя спорить дважды", на основании которого ординарный процесс не допускал апелляции.

Однако, в целом, введение формулярного процесса оказалось мощным средством совершенствования римского права посредством преторского вмешательства в процесс. Поскольку составление формулы было в его руках, он мог отказать истцу в его цивильном иске (actiones civiles), полагая, что защита его цивильного права в данных условиях окажется несправедливым делом. Таким образом, претор мог парализовать действие норм цивильного права, которые уже не отвечали критериям справедливости (equitas).

Кроме того, формулярный процесс послужил для создания большого количества преторских исков (actiones praetoria), посредством которых устанавливалась защита таких прав, которые не были предусмотрены цивильным правом. Основанием для таких исков служило не какое-либо цивильное право истца (ius), а фактическое обстоятельство (factum), которое делало справедливым его требование.

б. Экстраординарный процесс

Первоначально, еще в республиканский период, возникло обыкновение административного разбирательства, которое проводилось магистратами по обращениям лиц, у которых не было права на иск. Если при разборе дела магистрат (консул, цензор) находил обращение справедливым, он самостоятельно выносил решение, не обращаясь к обычной процедуре судопроизводства.

При Августе принцип приобретает право устанавливать судебный процесс наравне с претором. Обращение к административному, экстраординарному производству происходит все чаще. В результате реформы местного самоуправления при Диоклетиане судебная власть полностью переходит от преторов к префектам (в провинциях - к наместникам). Наконец, в 342 г. формулярный процесс отменяется и все судопроизводство в государстве осуществляется на принципах, выработанных в практике экстраординарного судопроизводства. И эти принципы решительно отличаются от тех начал, на которых строился ординарный процесс.

В новом процессе уже не было деления на две стадии; юридическая квалификация претензии и решение спора производятся одним государственным органом (в лице имперского чиновника). Самое существенное состояло в том, что весь процесс был построен на принципе государственной власти (imperium), а не на соглашении сторон litis contestatio). Проявлялось это и в том, что государство брало на себя обязанность по вызыву ответчика в суд, и в том, что приговор суда представлял собой приказ носителя власти (decretum), а не мнение третейского судьи (sentetia). На это решение стала возможной апелляция в высшую инстанцию, вплоть до императора.

Изменились и внешние признаки судопроизводства: процесс стал письменным, и все, что в нем происходило, заносилось в протокол. Для покрытия соответствующих издержек были введены судебные пошлины, то есть процесс стал платным. Наконец, ограничилось действие публичности разбирательства, так как оно перешло в закрытые помещения.

Римляне создали классическую систему права, ставшую всемирной. Она пережила Рим, продолжая действовать в феодальной, а затем и в буржуазной Западной Европе. Это не было простой случайностью. Римскому праву присущи ясность аргументации, детализация должного поведения, точность формулировок, высокая юридическая техника.

ВВЕДЕНИЕ…………………………………………………………………3
1. Правосудие в Древнем Риме……………………………………………5
2. Процессуальное представительство в римском праве……………….12
ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………………………….…..19
СПИСОВ ИСПОЛЬЗОВВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ…………….……..22

Работа содержит 1 файл

ВВЕДЕНИЕ…………………………………………… ……………………3

1. Правосудие в Древнем Риме……………………………………………5

2. Процессуальное представительство в римском праве……………….12

ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………… ……………….…..19

СПИСОВ ИСПОЛЬЗОВВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ………… ….……..22

ВВЕДЕНИЕ

Римляне создали классическую систему права, ставшую всемирной. Она пережила Рим, продолжая действовать в феодальной, а затем и в буржуазной Западной Европе. Это не было простой случайностью. Римскому праву присущи ясность аргументации, детализация должного поведения, точность формулировок, высокая юридическая техника.

Своим развитием право обязано римским юристам, авторитет которых в обществе был высок. Признавая противоречия между правом и нравственностью, они не проводили границ между ними, стремились к тому, чтобы их нравственные воззрения непосредственно воплощались в форму положительного права, а применение всякого закона сопровождалось дополнительными соображениями справедливости. Что казалось им хорошим и справедливым, должно было стать законом.

Изречения знаменитых юристов приобрели такой авторитет, что на них стали смотреть как на источник права. Римская мысль, глубоко осознав важность правосудия, много внимания уделила проблемам его организации. То же можно сказать и о научной юриспруденции, которая вырабатывалась в связи с искусством пользоваться правом. Римское право в значительной мере формировалось в судах или около судов, в результате решений, консультаций, данных по просьбе сторон или по поручению суда. Благодаря тонкому пониманию того, что нужно для успеха правосудия, римские юристы выработали много ценных правовых формул.

В последние годы в юридической литературе значительное место отводится вопросам, касающимся преобразования института представительства, в частности адвокатуры. Перед современной российской адвокатурой сегодня стоят острейшие проблемы, связанные с организацией ее деятельности. Одна из главных проблем состоит в том, будет ли адвокатура находиться под контролем исполнительной власти или останется самоуправляемой ассоциацией.

Изучив вопросы о том, как возник институт представительства, какое место в нем занимала адвокатура, и какие изменения она претерпевала в древности, мы сможем, основываясь на историческом опыте и используя мировую практику, решать вопросы преобразования современной российской адвокатуры.

Институт процессуального представительства имеет свои корни в римском праве.

Современные юристы привыкли к представительству и не задумываются над тем, каким долгим был его путь. Долгое время в юриспруденции господствовала концепция индивидуализации юридических действий личностью их субъекта. Поэтому в Риме стороны в гражданском процессе долго не могли возлагать на третьих лиц защиту своих интересов. Необходимо было личное присутствие сторон.

1. ПРАВОСУДИЕ В ДРЕВНЕМ РИМЕ

Возникнув как государство-город, древнеримское государство за более чем тысячелетнюю историю своего существования превратилось в громадную мировую державу.

В царский период (754–510 гг. н. э.) во главе римской общины стоял избираемый народным собранием и утвержденный сенатом царь (рекс), который обладал военными, жреческими (сакральными) и судебными полномочиями. Он вершил суд по делам об измене, мятеже и другим публичным преступлениям. Однако царская власть в сфере судебной была ограничена: каждый римский гражданин имел право апеллировать к народному собранию на вынесенный приговор.

Судебный процесс мог быть или государственным, или частным, в зависимости от того, возбуждал ли его царь по собственной инициативе или по просьбе обиженного.

Органом управления римской общины был совет старейшин – сенат – в составе 300 человек. Как родовые старейшины они назывались «отцами». Наиболее важные вопросы рассматривались на народном собрании. Они созывались по куриям (куриатные комиции), каждая из которых имела один голос. Существовали трибутные, а затем и центуриатные собрания (комиции). Народное собрание принимало и изменяло законы, объявляло войну, избирало царя и было высшей судебной инстанцией по жалобам римских граждан на приговор царя.

Древние римляне, как и все индоевропейские народы, обожествляли благодетельные и враждебные силы природы, уважали своих богов и боялись их. Большую роль у них играли жреческие коллегии авгуров, понтификов и фециалов. Авгуры толковали волю, «язык» богов на основании наблюдений за полетом, криком вещих птиц, за природными явлениями и т. д., как знамениями богов, и давали заключения о целесообразности намеченных мероприятий.

Понтифики ведали общегосударственными религиозными обрядами и другими вопросами сакрального (священного) права, составлением судебных календарей, содержащих перечень дней, пригодных для общественных дел, списков консулов, записями важнейших событий. Именно они были первыми римскими юристами, выработавшими ряд процессуальных формул, составлявших основу римского судопроизводства. Фециалы ведали международными отношениями.

С изменением политического устройства, последовавшего с прекращением власти царей, изменилось и судоустройство.

Период республики (510–27 гг. до н. э.) был периодом превращения Рима в мировую державу, создания римского права, оказавшего огромное влияние на правовое развитие Западной Европы. В этот период достигла расцвета такая замечательная судебная организация, как суд квестий (комиссий), тесно связанная с системой новых органов государства республиканского Рима. К их числу относятся прежде всего народное собрание (центуриатные, трибутные и куриатные комиции), сенат и магистратура.

Компетенция центуриатных собраний – принятие законов, избрание высших должностных лиц республики (консулов, преторов, цензоров), объявление войны и рассмотрение жалоб на приговоры к смертной казни.

Трибутные комиции избирали низших магистратов, плебейского трибуна, рассматривали жалобы на приговоры о взыскании штрафов. Куриатные собрания формально вводили в должность лиц, избранных другими собраниями.

Консулы были облечены высшей властью – империум (imperium), полномочия которых включали, в частности, право высшей гражданской и уголовной юрисдикции, а также вносить дополнения и изменения в законы.

Поскольку за многообразием государственных дел консулы не могли в полной мере отправлять судебные полномочия, в 367 г. до н. э. в помощь им была учреждена должность претора, ведущего судебные процессы по гражданским делам на основании издаваемого им самим эдикта. С 242 г. до н. э. стали избираться два претора – один ведал судебными процессами среди римских граждан, второй – среди чужестранцев. Подобная политика была обусловлена расширением территории Римского государства. Преторы сыграли исключительно важную роль в развитии римского права. Затем их число увеличилось до восьми.

Наряду с консулами и преторами высшей властью обладал и диктатор, назначаемый в особых случаях консулом по поручению сената, сроком на шесть месяцев. Его власть была неограниченной.

В систему магистратуры входили также цензоры, эдилы, квесторы и народные трибуны.

Два цензора, избираемые сроком на пять лет, наряду с составлением списков граждан по имущественному цензу осуществляли надзор за нравами, подвергали высших сановников республики и граждан наказаниям за безнравственное поведение, судили воина за трусость на войне, гражданина – за продолжительную холостую жизнь.

Народные (плебейские) трибуны защищали интересы плебеев против произвола властей. Избираемые плебеями из своей среды, они, облеченные особой неприкосновенностью, могли приостанавливать решения магистратов (исключая диктатора) и сената, а также благодаря праву «вето» исключить или прекратить преследование.

Уже в VIII в. до н. э. обозначилась коренная черта римского процесса – разделение его на подготовительный (in jure) процесс и судебное разбирательство (in judicio). На первой стадии претором определялась правомерность иска и формулировалась сущность спора между сторонами. Выслушав мнение истца и ответчика, он, если они достигали согласия, мог передать дело в стадию судебного разбирательства. В особой записке судье претор излагал юридическую сущность спора в виде формулы (отчего и сам процесс назывался формулярным), за рамки которой судьи и стороны выходить были не вправе.

В республиканский период народное собрание из инстанции, осуществляющей помилование, превратилось в апелляционную. Если осужденный магистратом после опроса обращался к народу, судья публично производил дополнительное судебное следствие, и если повторял свой приговор на трех публичных разбирательствах, то в четвертом заседании народное собрание или утверждало, или отменяло приговор, но не могло смягчить его.

Наряду с магистратами и назначаемыми по их усмотрению судьями органами по рассмотрению преступлений были и народные собрания.

Конечно, суд, в котором участвовало много граждан, был неудобен. Поэтому в 149 г. до н. э. стали создаваться постоянные комиссии-квестии (первоначально ее членами были сенаторы) для рассмотрения дел о взятках и вымогательствах должностных лиц.

Квестии, возглавляемые преторами, рассматривали только публичные преступления. В каждой из них насчитывалось от 32 до 75 присяжных. Ими не могли быть лица моложе 30 лет и старше 60, состоявшие в должности трибуна, квестора, живущие вне Рима и его окрестностей, обвиняемые по суду в преступлениях, а также женщины и рабы.

Римский процесс, гласный и открытый, был не розыскным, а состязательным. Уже в силу этого он был идеалом правосудия. Обвиняемый до вынесения приговора пользовался полной свободой. С точки зрения римлян, заключение под стражу обвиняемого поставило бы его в полную зависимость от обвинителя.

Состязание между обвинением и защитой могло начаться до суда. Для этого сторонам требовались юридические познания и адвокатские способности. Содействие адвокатов требовалось на всех стадиях процесса – от вчинения уголовного иска (обвинения) до последнего слова в заключительном состязании сторон. Это и обусловило возникновение римской адвокатуры. Уже в V в. до н. э. после принятия законов 12 таблиц преторы в предварительной стадии процесса стали допускать в процесс сведущих или влиятельных людей, выполнявших роль юристов-советников. Ими могли быть родственники и друзья. В то же время возникло правоведение, благодаря изучению которого римляне скоро сделались знатоками своего древнего закона.

Во времена республики были выработаны и закреплены преторским эдиктом условия, исключающие занятие адвокатурой.

Так, не могли вести ни чужих, ни своих дел, а должны были брать себе адвоката: несовершеннолетние, т. е. лица, не достигшие 17 лет; глухие, ввиду того, что не могли слышать распоряжения суда. При отсутствии у них адвоката претор сам назначал им его. Вторая категория состояла из лиц, которые могли вести только свои дела: слепые на оба глаза, женщины, лица, способные выступать за своих родителей, детей, патронов, супругов, вольноотпущенников, родственников, свойственников и тех над которыми они состояли опекунами и попечителями.

Первым актом судебного процесса было формирование состава суда с участием обеих сторон. Как заметил Цицерон, никто не может быть судьёй своего ближнего иначе как с согласия обеих сторон.

Обвинитель и обвиняемый выбирали число судей (от 32 до 75, а чаще 51).

Рассмотрение дела по существу начиналось с выслушивания обвинителя. Затем выступал защитник обвиняемого.

Юриспруденция и судебное красноречие у римлян, открывавшие блестящий путь к славе, занятию высших государственных должностей, пользовались величайшим почетом. Уже в I в. до н. э. ораторское искусство приобрело значение высшей образовательной цели.

Но вернемся к судебному процессу. После окончания речей следующую часть процесса составляла проверка доказательств, к числу которых относились показания свидетелей, документы и другие материалы. Не могли быть свидетелями лица, осужденные по судебному приговору, обвиняемые в преступлении, женщины легкого поведения, малолетние, клиенты против своего патрона, нисходящие против восходящих и защитники обвиняемого.

После допроса свидетелей в защиту подсудимого выступали лаудаторы, которые ничего не могли показать по существу дела, а только дать благоприятный отзыв о его прошлой жизни, его нравственных качествах. Обычай требовал, чтобы их число было не менее десяти. После допроса свидетелей, проверки всех доказательств начинался спор ораторов сторон, имеющий решающее влияние на исход процесса.

По окончании судоговорения приступали к голосованию, которое до последних дней республики было открытым. Но уже во времена Цицерона допускалась и закрытая подача голосов, при которой, по его словам, было меньше осуждений.