26.10.2018

В современных реалиях генеральный директор, учредитель или топ-менеджер, как правило, не придают существенного значения последствиям банкротства ранее возглавляемого или учрежденного ими общества. Обманчиво успокаивает общеизвестный принцип, что хозяйствующий субъект самостоятельно отвечает по своим обязательствам всем своим имуществом, сотрудники общества не отвечают по долгам юридического лица, а учредители несут потенциальные финансовые риски лишь в пределах стоимости своих долей. Подобное убеждение приводит к плачевным последствиям, когда генеральный директор, член правления, учредитель, акционер или иное лицо, имевшее полномочия влиять на действия и решения юридического лица, получают копию судебного заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по непогашенным долгам предприятия-банкрота и относятся к нему без должного внимания. До недавнего времени закон в каком-то смысле действительно прощал небрежное отношение к последствиям введения процедуры банкротства, но со второй половины 2017 года, а именно после вступления в силу поправок к закону о банкротстве, арбитражные суды в буквальном смысле наводнились требованиями о привлечении как фактических, так и номинальных руководителей обществ к личной материальной ответственности по непогашенным долгам обанкротившегося общества. Более того, практика привлечения к субсидиарной ответственности в буквальном смысле приобрела устойчивый рост, и уже далеко не единичны случаи, когда дело предприятия-банкрота порождает дело о личном банкротстве его бывшего директора или учредителя.

Какие же меры следует принимать контролирующему должника лицу, если зашла речь о его личной материальной ответственности по непогашенным обществом-банкротом долгам или, говоря юридическим языком, о привлечении лица к субсидиарной ответственности? Какой линии поведения и защиты интересов следует придерживаться, рассмотрим в настоящей публикации.

Первый и, пожалуй, главный по значимости момент — это чёткое понимание, что тактика избегания или игнорирования судебного процесса о привлечении к субсидиарной ответственности носит фатальный по последствиям характер. Обратимся к букве закона и разберем, чем же опасна пассивная позиция по делу и процессуальное игнорирование факта подачи заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

Согласно базовому принципу арбитражного процессуального закона каждая сторона обязана доказать те обстоятельства, на которые она ссылается. Иными словами, заявитель требования (арбитражный управляющий, конкурсный кредитор ), должен указать в своем заявлении на предусмотренные законом основания для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности.

В тоже время, действующий закон обязывает привлекаемое к субсидиарной ответственности лицо представить отзыв и свои возражения относительно предъявляемых к нему требований (пункт 2 статьи 61.15 Закона о банкротстве ). При рассмотрении судебного спора иной категории ответчик может проигнорировать требование о предоставлении отзыва, поскольку отсутствие правовой позиции хоть и влияет на вопрос отстаивания его интересов, но не снимает с истца обязанность документально доказать обоснованность своих требований. В вопросах привлечения к субсидиарной ответственности ситуация иная.

Если контролирующее должника лицо по неуважительным причинам не представляет свои возражения в отношении предъявляемых ему требований или отказывается дать пояснения по делу, либо сознательно предоставляет неполную информацию, суд, руководствуясь пунктом 4 статьи 61.15 Закона о банкротстве, полномочен возложить бремя доказывания отсутствия оснований для привлечения к ответственности на само привлекаемое к ответственности лицо, поскольку такое поведение участника процесса в судебной практике расценивается как недобросовестное. При смещении маятника бремени доказывания, арбитражному управляющему или конкурсному кредитору уже не требуется прилагать процессуальных усилий по обоснованию своих требований и представлять по делу соответствующие доказательства, а суд при принятии решения вправе воспринимать позицию молчания и/или противодействия как признание вины субсидиарным ответчиком.

Таким образом, сама конструкция норм закона предполагает, что генеральный директор, член правления, учредитель или иное контролирующее должника лицо просто не имеют права на пассивное поведение или игнорирование судебного процесса. Позиция молчания по делу – это фактически первый шаг к признанию виновного поведения, влекущего за собой привлечение к субсидиарной ответственности по долгам предприятия-банкрота.

Кроме того, необходимость избрания активной процессуальной позиции по делу диктуется положением о том, что для постановки вопроса о привлечении к субсидиарной ответственности заявителю достаточно представить лишь косвенные доказательства наличия у привлекаемого к ответственности лица статуса контролирующего должника и указания на невозможность погашения требований кредиторов вследствие его (лица) действий или бездействия. После представления заявителем суду соответствующих ориентирующих сведений (например, в виде выписки из ЕГРЮЛ и копии устава общества ) бремя опровержения оснований привлечения к субсидиарной ответственности также возлагается на субсидиарного ответчика. Иными словами, привлекаемый директор, учредитель для защиты своих интересов будет обязан сам документально обосновывать перед судом отсутствие вины в действиях или бездействии , на которые ссылается заявитель. Игнорирование данной процессуальной обязанности безусловно повлечет для контролирующего должника лица негативные последствия.

В настоящий момент закон сконструирован таким образом, что в подавляющем большинстве случаев вина руководителя, учредителя, иного контролирующего должника лица в наступлении банкротства общества презюмируется, то есть предполагается по умолчанию.

Действующий закон устанавливает, что контролирующее должника лицо изначально несёт ответственность за: (приведенный перечень не является исчерпывающим )

  • совершение или одобрение сделок, которыми причинен вред интересам кредиторов (на практике к их числу заявителями относят практически все сделки за исключением платежей в бюджет );
  • отсутствие документов бухгалтерского учета, приводящее к невозможности установления имущества должника в целях его реализации в пользу кредиторов.

Если директор, учредитель, иное контролирующее лицо не дали пояснений по данным вопросам, не доказали отсутствие вины, они подлежат привлечению к субсидиарной ответственности лишь на основании указания на перечисленные действия без исследования вопроса вины .

Еще раз отметим, что привлекаемое к ответственности лицо должно само доказать отсутствие вины в своих действиях или бездействии. Пассивная позиция или позиция молчания — это подтверждение правоты заявителей.

Рассмотрим возможные стратегии защиты личных интересов руководителя от привлечения к субсидиарной ответственности.

Самым распространенным основанием привлечения к ответственности является факт не передачи арбитражному управляющему бухгалтерской документации общества после введения процедуры банкротства. Данное бездействие руководителя истолковывается как сознательное препятствие в установлении имущества организации, его ликвидных активов, за счет которых возможно удовлетворение требований конкурсных кредиторов.

Одно дело, когда директор осознано пошел на уничтожение документации общества с целью скрыть имущество, иное – когда передача невозможна по независящим от него причинам, а закон обязывает это сделать.

Объективно, документация могла быть утрачена по независящим от директора причинам: потеря при переезде компании, затопление помещения, пожар, изъятие правоохранительными органами, кража, стихийные бедствия и т.п. В перечисленных случаях директору важно проявить правовую добросовестность, предоставив подробную информацию об обстоятельствах утраты документации, причинах произошедшего, о предполагаемом или возможном месте её нахождения. Помимо устных пояснений руководителю рекомендуется предоставить все имеющиеся документы, подтверждающие его позицию: акт утраты, гибели, справку из МЧС о пожаре, копию протоколов обыска, изъятия и т.п.

В тоже время даже перечисленные меры не снимают всех вопросов к генеральному директору. Во исполнение законодательства о бухучете руководитель общества в случае утраты документации обязан принять меры к её восстановлению: запросить сведения в налоговом органе, пенсионном фонде, органах статистики, банковских учреждениях, восстановить сохранившуюся информацию с электронных носителей, запросить копии документов от контрагентов и т.д.

Только выполнение полного комплекса названных мер в условиях презюмирования вины позволит суду сделать вывод об отсутствии вины в не предоставлении бухгалтерской документации, освободив руководителя от субсидиарной ответственности по его непогашенным долгам.

Второе наиболее распространенное в судебной практике основание привлечения к субсидиарной ответственности, которое затрагивает интересы как членов исполнительного органа юридического лица, так и интересы учредителей общества, – заключение и/или одобрение сделок, причинивших существенный вред кредиторам общества.

Обратим внимание, что закон предполагает использование данного основания только при условии причинения существенного вреда, то есть сделка или сделки должны носить значительный характер применительно к масштабам деятельности общества и быть при этом убыточными для общества. К числу таких сделок судебная практика относит сделки, существенно отличающиеся по своим условиям от рыночных. Например, сильно заниженная стоимость проданного обществом имущества; сделки, повлекшие за собой последствия в виде утраты основного источника коммерческого дохода (продажа недвижимого имущества, от сдачи которого в аренду общество получало значительную часть своего дохода) .

Поскольку подобные сделки, как правило, являются крупными для общества, что предполагает под собой проведение процедуры их корпоративного одобрения, в круг лиц, попадающих под субсидиарную ответственность, заявителями включаются учредители общества, его акционеры, лица, входящие в состав коллегиального правления обществом, поскольку именно они уставными положениями уполномочены на одобрение соответствующих решений.

Опять же в силу конструкции закона заявителю для привлечения субсидиарных ответчиков к ответственности достаточно указать в суде, что сделкой им был причинен вред, и что контролирующие лица не могли не осознавать этого. Более того, закон даже не предполагает обязанности для заявителя в судебном порядке доказывать недействительность указанной сделки, заявитель может ограничится лишь общим указанием на не рыночный характер цены по заключенному договору.

Перспективными линиями защиты при вышеуказанных обвинениях представляются следующие действия.

Субсидиарный ответчик может представить суду доказательства, что заключенная сделка не причинила существенного вреда и не повлекла за собой доведение общества до банкротства. Безусловно, подобная линия защиты должна иметь под собой экономическое обоснование. Экспертное заключение, подтверждающее сохранение финансовой устойчивости общества после совершения сделки и указывающее на иные повлекшие банкротство экономические факторы, с высокой долей вероятности будет признано надлежащим доказательством отсутствия вины со стороны руководителя или учредителя.

Субсидиарный ответчик может обосновать свои действия по отчуждению имущества наличием внешних обстоятельств, и даже напротив, обосновать необходимость совершения оспариваемой сделки в интересах кредиторов. Например, продажа основного актива общества в виде сдаваемой в аренду коммерческой недвижимости может быть обоснована резким оттоком арендаторов в совокупности с ростом расходов на содержание торгового объекта, то есть отрицательной ликвидностью недвижимого объекта для общества. Отчуждение такого объекта недвижимости даже по цене ниже рыночной представляется как действие, совершенное в интересах кредиторов, а не с прямо противоположной – причинение существенного вреда кредиторам.

Приведенные линии защиты далеко не единичны. Каждая ситуация по-своему уникальна и каждое принимаемое решение должно иметь своё индивидуальное обоснование. Как неоднократно отмечалось в настоящей публикации, бездействие субсидиарного ответчика в понимании закона – признание вины. Важно помнить, что только подробное, в том числе документальное, обоснование имевших место событий в совокупности с грамотным оперированием законом позволит директору, учредителю, топ-менеджеру и иному руководителю предотвратить возложение на него личной материальной ответственности за непогашенные долги общества-банкрота.

Адвокат Павел Домкин.

Случаи привлечения учредителей и руководителей компаний к субсидиарной ответственности при банкротстве уже не воспринимаются бизнесменами, как что-то из ряда вон выходящее. Как событие, которое может случиться с кем угодно, но только не с ними. Практика показывает, что этот институт работает, а принятые поправки поспособствуют его дальнейшему развитию. Так что времена, когда «комсостав» компании отвечал за ее долги только в рамках уставного фонда из нескольких тысяч рублей, а не своим собственным имуществом, прошли.

Субсидиарная ответственность физических лиц

Субсидиарная ответственность – это финансовая ответственность физического лица в размере всей непогашенной задолженности компании перед кредиторами и уполномоченными органами.

Привлечь к субсидиарной ответственности можно директора, учредителя, главного бухгалтера и других физических лиц, ответственных за деятельность должника. Имеется специальный термин – «контролирующее должника лицо».

В соответствии с многократно «редактировавшимся» Федеральным законом от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) контролирующее должника лицо – это лицо, имеющее либо имевшее до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять его действия. В том числе и путем принуждения к ним руководителя или членов органов управления.

Иными словами, контролирующие лица в несостоятельности – это те, кто фактически руководил компанией-должником и мог довести ее до банкротства.

Таким образом, к субсидиарной ответственности можно привлечь практически любое физическое лицо, которое может быть даже никак не связано с должником юридически, но фактически управляло им определенный период до банкротства, что подтверждается, например, показаниями свидетелей.

То есть, скажем, ликвидация компании путем смены ее должностных лиц, либо реорганизация в форме слияния или присоединения позволяют переложить ответственность на нового генерального директора или юридическое лицо с момента внесения соответствующего изменения в ЕГРЮЛ, но не освобождают от ответственности реального генерального директора и учредителя за действия, совершенные в период их руководства компанией.

Если компания с задолженностью перед бюджетом была продана новому ответственному лицу, то новый генеральный директор будет нести ответственность за погашение этого долга, но ответственность за создание задолженности несет тот генеральный директор, который руководил компанией в момент создания этого долга.

Основания для привлечения к субсидиарной ответственности могут быть как прямыми, так и косвенными. Например, ответственность директора как руководителя компании предполагает субсидиарную ответственность по обязательствам должника, если документы бухгалтерского учета отсутствуют или не содержат информацию об имуществе и обязательствах должника, либо если указанная информация искажена.

Изменения в Законе о банкротстве

Федеральным законом от 23.06.2016 № 222-ФЗ в Закон о банкротстве внесены изменения, существенно расширяющие зону ответственности контролирующих должника лиц, возможности «удостоиться» привлечения к субсидиарной ответственности и нацеливающие налоговиков активнее искать недоимки у банкротящихся компаний.

Минимальный период влияния «контролирующего лица» на деятельность компании до банкротства увеличивается с двух до трех лет. Такое изменение представляется вполне обоснованным, поскольку обычно дела о несостоятельности возбуждаются с очень большим опозданием – через три или более года после того, как появились признаки банкротства.

Также уточняется, что контролирующими можно признать лиц, которые влияли на компанию через родственные, свойственные связи или с помощью служебного положения.

Появилось новое основание для того, чтобы привлечь к субсидиарной ответственности директора или иного руководителя должника. Это возможно, если более 50% всех требований возникло в результате правонарушения (в т. ч. налогового), которое было совершено во время работы директора. По мнению экспертов, эта норма может стать новым рычагом давления на должников со стороны ФНС.

Для директоров организаций отменяется презумпция невиновности в целях субсидиарной ответственности – в случае возникновения недоимки в результате налоговых правонарушений они будут считаться виновными при привлечении к субсидиарной ответственности, пока не докажут обратного.

Обратите внимание

Заявление о привлечении контролирующих должника лиц к ответственности по основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, рассматривается арбитражным судом в деле о банкротстве должника. Указанное заявление может быть подано в ходе конкурсного производства как арбитражным управляющим по своей инициативе, так и конкурсными кредиторами, и уполномоченным органом.

В целях защиты интересов государства, желающего получить с банкрота долги по налогам и сборам, вводится дополнительная степень защиты налоговых платежей от их оспаривания
при банкротстве и увеличивается срок включения в реестр требований кредиторов налоговой задолженности, которая выявлена после закрытия реестра требований кредиторов.

Наконец, норма, вступающая в силу с 1 января 2017 года, на 6 месяцев продлевает для налоговиков срок подачи требований в конкурсном производстве в тех случаях, когда нужно больше времени для проверки или решение в пользу ведомства не успело вступить в силу. Причем этой временной «форой» сотрудники ИФНС могут воспользоваться даже в том случае, если до начала процедуры или на ее ранних этапах налоговики не то чтобы «били баклуши»,
но, мягко говоря, не проявляли должной активности и оперативности.

При этом новая привилегия службы может создать неопределенность для участников банкротства, поскольку доначисление налогов способно из­менить соотношение голосов кредиторов и повлиять на распределение конкурсной массы. Кроме того, при обжаловании сделок налоговые органы получают такие же «льготы», как и кредитные организации.

Вышеозначенные новации полностью согласуются с намерениями чиновников во что бы то ни стало увеличить поступления от налогов в делах о несостоятельности.

Права кредиторов

По замыслу законодателя, кредиторы должны перестать быть «пассивными» участниками процедуры банкротства. В качестве руководства к активным действиям можно воспринимать поправку, дающую кредиторам новые возможности определять, как реализовывать имущество из конкурсной массы. Теперь они вправе утвердить иной порядок его продажи, чем тот, который был предложен конкурсным управляющим.

Привлечение к торгам наибольшего числа потенциальных покупателей и реализация имущества по наиболее высокой цене теперь возможны благодаря наделению кредиторов правом самостоятельно утверждать условия проведения торгов и изменять состав лотов в случае нерезультативности первых торгов.

Если на единый комплекс покупателей не найдется, кредиторы могут распродать имущества
по частям. Согласие кредиторов теперь требуется и для того, чтобы привлечь к торгам специализированную организацию.

Обязанности организатора торгов дополнены несколькими новыми:

  • осуществлять разумные необходимые действия для поиска и привлечения покупателей с учетом особенностей выставленного на торги имущества должника;
  • обеспечить возможность ознакомления с подлежащим продаже на торгах имуществом должника и имеющимися в отношении этого имущества правоустанавливающими документами, в том числе путем осмотра, фотографирования указанного имущества и копирования указанных правоустанавливающих документов.

В случае если недобросовестный должник вывел имущество или совершил иные подозрительные сделки, в результате которых появились признаки неплатежеспособности организации, введена презумпция цели причинения вреда кредиторам, что упростит оспаривание таких сделок. Речь идет о расширении понятия цели причинения вреда имущественным правам кредиторов при оспаривании сделки по основаниям подозрительности, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2. Закона о банкротстве. Так, цель причинения вреда будет предполагаться не только при наличии неплатежеспособности, либо недостаточности имущества на момент совершения сделки, но и при появлении этих признаков после совершения оспариваемой сделки.

Обратите внимание

Производство по делу о банкротстве не может быть прекращено до вынесения арбитражным судом определения по требованию о привлечении контролирующих должника лиц к ответственности (п. 6 ст. 10 Закона о банкротстве).

Кроме этого в процедуре банкротства изменено понятие текущих эксплуатационных платежей – из их состава исключены платежи, не связанные с обеспечением сохранности имущества банкрота.

При заключении в процедуре банкротства соглашения об отступном введено обязательное условие в виде погашения текущих платежей и задолженности, причитающейся к уплате в бюджет.

Обзор Верховного суда РФ по банкротству

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ время от времени обобщает и публикует практику применения законодательства о банкротстве. Особое внимание, как нетрудно догадаться, уделяется институту субсидиарной ответственности руководителя должника и контро­лирующих лиц. Остановимся на нескольких значимых делах.

Бремя доказывания невиновности

Суд возложил на контролирующих лиц должника бремя доказывания обоснованности и разумности своих действий при наличии доказательств, свидетельствующих о существовании причинно-следственной связи между действиями учредителей и банкротством подконтрольной организации (определение ВС РФ от 09.03.2016 № 302-ЭС14-1472).

Судьи указали, что заявитель представил достаточные основания, позволяющие усомниться в добросовестности действий контролирующих лиц. Таким образом, бремя доказывания обоснованности и разумности своих действий по правилам АПК РФ перешло к контролирующим должника лицам.

Судебная коллегия также разграничила понятия неплатежеспособности и банкротства должника, отметив, что неплатежеспособность – это лишь прекращение исполнения должником части денежных обязательств, тогда как банкротство – неспособность удовлетворить в полном объеме требования кредиторов.

Указанное дело вошло в Обзор по той причине, что нижестоящие суды частенько указывают на недостаточность доказательств для привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности (постановление АС ВВО от 31.05.2016 по делу № А11-7884/2011).

Верховный Суд РФ, удовлетворяя жалобу уполномоченного органа, указывает, что представление доказательств, опровергающих доводы заявителя, не должно вызывать сложности для участника должника, так как данный участник спора обладает всем объемом информации и доказательств.

Причинно-следственные связи

Верховный Суд РФ указывает на презумпцию наличия причинно-следственной связи между виновными действиями руководителя должника по неподаче заявления о банкротстве и вредом, причиненным кредиторам должника (Определение от 31.03.2016 № 309-ЭС15-16713). Случаи привлечения руководителя должника к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве в месячный срок со дня, когда руководитель в рамках управления предприятием должен был узнать о наличии признаков банкротства, нередки в сложившейся судебной практике.

Презумпция наличия причинно-следственной связи установлена положениями статьи 10 Закона о банкротстве. Однако указанное дело не только подтверждает уже сложившуюся практику, но и конкретизирует ее. При рассмотрении подобных споров судам необходимо определить момент возникновения обязанности подать заявление о банкротстве, факт неподачи такого заявления, а также объем обязательств, возникших за пределами установленного Законом срока.

Несмотря на большое количество дел, определение момента возникновения обязанности представляет некоторые сложности. Так, одни суды определяют момент наступления обязанности сдачей годовой бухгалтерской отчетности, которая указывает на неспособность расплатиться с кредиторами, другие – наступлением обязанности по уплате налогов и сборов либо иных платежей (постановление АС ВСО от 12.01.2016 № Ф02-7094/2015 по делу
№ А78-4382/2014). «Верховные арбитры» указывают, что при рассмотрении вопроса о моменте возникновения обязанности необходимо оценить совокупность конкретных обстоятельств дела и определить, когда добросовестный руководитель должен был узнать о наличии обстоятельств, свидетельствующих о неплатежеспособности должника.

Обратите внимание

Поправками к закону о банкротстве в части субсидиарной ответственности, вступившими в силу 1 сентября, введена презумпция вины для целей субсидиарной ответственности для руководителей организаций в случае возникновения большей части долга из-за доказанных налоговых махинаций. Срок привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих лиц увеличен с двух до трех лет.

В судебном акте также подробно рассмотрен вопрос определения размера предполагаемой ответственности, который складывается из требований, включенных в реестр, тогда как при своевременном обращении с заявлением о банкротстве данные требования должны удовлетворяться в режиме текущих платежей.

Таким образом, включенный в Обзор судебный акт систематизирует и обобщает практику рассмотрения споров об ответственности руководителя должника, а также определяет перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию и выяснению в процессе рассмотрения дела.

Дисквалификация нарушителей

По закону, к нарушителям процедуры банкротства можно применить такую меру воздействия, как дисквалификация. Дисквалификации на срок от шести месяцев до трех лет могут подлежать должностные лица, которые не инициировали в предусмотренных законом случаях банкротство организации, причем совершили этот проступок повторно (ч. 5.1 ст. 14.13 КоАП РФ). Такая санкция появилась в КоАП РФ в конце прошлого года (Федеральный закон от 29 декабря 2015 г. № 391-ФЗ), и до недавнего времени норма эта была даже не «дремлющей», а «крепко спящей». То, что ее «разбудили», свидетельствует о серьезности намерений налоговиков и арбитражных судей и незавидной участи должников.

Прецедент создал Арбитражный суд Белгородской области своим решением от 09.06.2016
по делу № А08-2321/2016.

В рассмотренном деле у компании имелась задолженность по страховым взносам на пенсионное страхование более чем за три месяца в сумме около 420 тыс. рублей и почти 18 тыс. рублей пени. ПФР прибег к принудительному взысканию долга, но у компании не оказалось достаточных средств. В такой ситуации руководитель должен был обратиться в суд с заявлением должника (ст. 9 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ). Директор это требование проигнорировал, за что на него в октябре 2015 года и был наложен административный штраф в размере 5 тыс. руб. (ч. 5 ст. 14.13 КоАП РФ). В марте ситуация повторилась. В результате руководитель компании-должника был дисквалифицирован на срок шесть месяцев. Он подал апелляционную жалобу, но не приложил к ней нужные документы и не исправил этот недостаток в отведенный судом срок. В результате жалоба была отклонена.

Решение суда так понравилось руководству ФНС, что было опубликовано на официальном сайте и продублировано чуть ли не всеми инспекциям страны с коротким, но емким резюме: «Распространение указанной выше судебной практики будет способствовать предупреждению совершения правонарушений недобросовестными должниками и минимизации случаев использования института банкротства для уклонения от исполнения своих обязательств».

Редакция «ПБ» Сергей Данилов

В течение последних нескольких лет наметилась активная и устойчивая тенденция к реформированию законодательства, регулирующего вопросы ответственности недобросовестных руководителей, - совершенствовались старые и появлялись новые инструменты правового воздействия на лиц, принимающих решения в компании. На сегодняшний день нормы различных отраслей права, регулирующие вопросы привлечения к ответственности владельцев и менеджмента бизнеса за неверные управленческие решения и ведение финансовой хозяйственной деятельности с нарушением закона, делают жизнь этих лиц весьма рискованной. Прежнее понимание об ограниченной размером уставного капитала ответственности собственников бизнеса уходит в прошлое. О последних изменениях законодательства и судебной практике в сфере привлечения менеджмента и собственников компаний к субсидиарной ответственности по налоговым недоимкам - в материале «ЭЖ».

Значительное число правовых проблем директоров связано с начислением налоговой недоимки. На сегодняшний день лицо, принимающее на себя обязанности топ-менеджера, должно четко понимать, что руководство компании, помимо бонусов, может получить и серьезные проблемы: имущественную ответственность и даже судимость. Спокойная жизнь не гарантирована в том числе и после закрытия компании. Фискальная система в России ориентирована на пополнение бюджета всеми возможными способами, поэтому, если не получится взыскать недоимку с самой компании, ее попытаются взыскать с руководителей и учредителей.

Субсидиарная ответственность в банкротстве и после его окончания

Летом 2017 г. вступили в силу изменения, внесенные в Федеральный закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) и ряд других нормативно-правовых актов сначала Федеральным законом от 28.12.2016 № 488-ФЗ , а затем Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ . Эти поправки изменили подход законодателя к регулированию вопросов ответственности по долгам юридического лица его менеджмента/учредителей и иных контролирующих лиц, обозначив задачу государства перенести ответственность перед кредиторами, в том числе за неуплату налоговой недоимки на недобросовестных директоров/учредителей компании и их личное имущество.

На практике прецеденты, когда владельцев компании привлекали к субсидиарной ответственности, были и ранее. Одной из первых ласточек стало дело уральского олигарха, владельца «Макси-Групп», начавшееся еще в 2007 г., когда его привлекли к субсидиарной ответственности по обязательствам подконтрольной ему компании (постановление АС Уральского округа от 11.09.2014 № Ф09-5639/14 по делу № А60-32798/2007). Сейчас такая практика ширится.

Статистика по таким делам показательна: суды в I квартале 2017 г. привлекли к ответственности 279 лиц, контролирующих компании, признанные несостоятельными. Это в три раза больше, чем, к примеру, в I квартале 2016 г. (подробнее читайте на портале Федресурса по ссылке: http://bankrot.fedresurs.ru/NewsCard . aspx?ID=963).

Маловероятно, что конкретные физические лица могут погасить столь существенные суммы, и государство, скорее всего, понимает это. Полагаем, эти показательные дела призваны дисциплинировать других налогоплательщиков.

Каким образом конкретное физическое лицо становится должным государству многомиллионные недоимки?

Напомним, субсидиарную ответственность несут контролирующие должника лица в размере всех непогашенных из-за недостаточности имущества юридического лица при банкротстве требований кредиторов.

Лица, которые могут быть признаны контролирующими должника, то есть реально управляющие деятельностью компании, закон определяет следующим образом.

Цитируем документ

Под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Статья 61.10 Закона о банкротстве

Из этой нормы следует, что в круг контролирующих должника лиц входят не только его руководитель и учредители, но и иные лица, имеющие возможность опосредованно влиять на решения должника: члены совета директоров, бывшие руководители/учредители и иные лица, имеющие связь с банкротом и возможность контролировать его действия. По закону арбитражный суд имеет право признать контролирующими должника лицами по любым основаниям (ч. 5 ст. 61.10 Закона о банкротстве).

Подать заявление о привлечении к субсидиарной ответственности могут (ст. 61.14 Закона об банкротстве):

Применительно к делам с налоговой недоимкой логика закона такова. Во-первых, законодательство о банкротстве содержит презумпцию виновности лица, которое привлекается к ответственности. Иными словами, доказывать, что директор не виновен в совершении действий, которые привели к образованию недоимки, должен он сам.

Соответственно, в ситуации, когда директор сам принимал решения о сотрудничестве с фирмой-однодневкой (самая на сегодняшний день распространенная причина доначисления налоговой недоимки), подписывал договоры и бухгалтерскую отчетность, трудно найти аргументы отсутствия вины.

Также и в постановлении от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» Пленум ВАС РФ указывал, что недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом (фирмой-однодневкой и т.п.). При этом добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством. В связи с этим в случае привлечения юридического лица к публично-правовой ответственности (налоговой, административной и т.п.) по причине недобросовестного и (или) неразумного поведения директора понесенные в результате этого убытки юридического лица могут быть взысканы с директора.

Получается, что, если компания совершает сделку на заведомо невыгодных и/или с заведомо не способным исполнить обязательство лицом и в результате таких действий будет привлечена к налоговой или административной ответственности, понесенные убытки в размере доначисленных сумм налогов, пеней и штрафов могут быть взысканы с ее директора.

Во-вторых, в случае с субсидиарной ответственностью по налоговым долгам нет проблем с определением величины ущерба - он прописан в решении по итогам выездной налоговой проверки.

Таким образом, получается, что в подобных делах нетрудно найти основания для привлечения к субсидиарной ответственности по налоговым долгам компании ее руководителей: вина презюмируется, причинно-следственная связь и размер ущерба доказаны. Дальше дело техники - суду остается только удовлетворить заявление о привлечении директора к субсидиарной ответственности.

Особое внимание следует обратить на тот факт, что теперь Закон о банкротстве предусматривает возможность кредитора обратиться с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц самостоятельно, в том числе и после завершения процедуры банкротства или если дело прекращено в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве (п. 3 ст. 61.14 Закона о банкротстве), если докажет, что контролирующее должника лицо действовало недобросовестно, неразумно и не в интересах должника. Кредитор в этом случае подает иск о взыскании убытков в размере требований кредитора к должнику в суд, который рассматривал завершившееся банкротное дело (п. 2 ст. 61.19 Закона о банкротстве).

Обратиться с таким заявлением кредиторы могут в течении трех лет после завершения процедуры конкурсного производства, но не позднее десяти лет со дня, когда имели место действия и (или) бездействие, являющиеся основанием для привлечения к ответственности (п. 6 ст. 61.14 Закона о банкротстве). Раньше недобросовестный должник, руководствуясь положениями ст. 142 Закона о банкротстве, согласно которой долги, оставшиеся после завершения конкурсного производства, считаются погашенными, мог чувствовать себя спокойно после завершения процедуры банкротства компании и реализации ее активов. Сегодня контролирующие должника лица уже не могут чувствовать себя так же спокойно даже после ликвидации компании в связи с банкротством.

Судебное решение

Определение Верховного суда РФ от 10.02.2016 № 305-ЭС15-18099 по делу № А40-89736/2013

Одно из знаковых дел - дело «Санрайз Тур Групп» о привлечении руководителя к субсидиарной ответственности в размере более 1 млрд руб. по налоговым долгам юридического лица. Налоговая доказала, что налогоплательщик получил необоснованную налоговую выгоду, а затем в процедуре банкротства подала заявление о привлечении его руководителя к субсидиарной ответственности. Суд требование налоговой удовлетворил. Налогоплательщик не смог ни в одной инстанции доказать, что сумма насчитана не совсем правомерно - при ее расчете ни налоговая, ни суд не учитывали расходы, и теперь директор должен огромную сумму бюджету.

Субсидиарную ответственность при банкротстве физического лица не спишут

Отдельно остановимся на судьбе тех директоров, которые уже привлечены к субсидиарной ответственности. Напомним, что с 2015 г. начал работать институт банкротства физических лиц. Казалось бы, лица, привлеченные к ответственности на серьезные суммы, могут обратиться к нему и избавиться от бремени долгов компании. Однако это не так. Закон о банкротстве содержит ряд исключений из общего правила о том, что долги банкрота считаются погашенными, в том числе правило о том, что требования о субсидиарной ответственности к физическому лицу погашенными не признаются (ст. 61.11 Закона о банкротстве).

Цитируем документ

После завершения расчетов с кредиторами гражданин, признанный банкротом, освобождается от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина (далее - освобождение гражданина от обязательств).

Освобождение гражданина от обязательств не распространяется на требования кредиторов, предусмотренные п. 4 и 5 настоящей статьи, а также на требования, о наличии которых кредиторы не знали и не должны были знать к моменту принятия определения о завершении реализации имущества гражданина.

Пункт 3 ст. 213.28 Закона о банкротстве

Требования кредиторов по текущим платежам, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, о выплате заработной платы и выходного пособия, о возмещении морального вреда, о взыскании алиментов, а также иные требования, неразрывно связанные с личностью кредитора, в том числе требования, не заявленные при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина, сохраняют силу и могут быть предъявлены после окончания производства по делу о банкротстве гражданина в непогашенной их части в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Пункт 5 ст. 213.28 Закона о банкротстве

Правила пункта 5 настоящей статьи также применяются к требованиям:

    о привлечении гражданина как контролирующего лица к субсидиарной ответственности (глава III.2 настоящего Федерального закона);

    о возмещении гражданином убытков, причиненных им юридическому лицу, участником которого был или членом коллегиальных органов которого являлся гражданин (ст. 53 и 53.1 ГК РФ), умышленно или по грубой неосторожности;

  • о применении последствий недействительности сделки, признанной недействительной на основании ст. 61.2 или 61.3 настоящего Федерального закона.

Пункт 6 ст. 213.28 Закона о банкротстве

К сведению

Интересный факт о новой редакции Закона о банкротстве

Действующая редакция Закона о банкротстве (подп. 5 п. 2 ст. 61.11) содержит совершенно новое основание привлечения к субсидиарной ответственности руководителя: если на дату возбуждения дела о банкротстве он не внес подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внес недостоверные сведения о юридическом лице:

n в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо (здесь речь может идти о том, что, например, не внесена запись о намерении обратиться в арбитражный суд с заявлением о банкротстве);

n в ЕГРЮЛ на основании представленных таким юридическим лицом документов (речь идет, к примеру, о том, что не исправлена запись о недостоверности адреса).

Необходимо обратить внимание, что об обязанности публиковать сведения на www.fedresurs.ru (реестр юридически значимых сведений о деятельности юрлиц и предпринимателей) забывают многие компании, а некоторые и вовсе не знают, что такая обязанность возложена на юрлица уже несколько лет, а ответственное за ее исполнение лицо - директор может легко стать субъектом для наказания.

Ответственность за брошенные компании

Тем, кто считает эффективным вариантом избавления от ставшей нежелательной компании такие действия, как смена директора и учредителя на неизвестных лиц, офшоры, переезд компании в другой город, реорганизация и последующее бросание компании, которая имеет кредиторскую задолженность, рассчитывая, что ее ликвидируют в административном порядке сами налоговые органы (на основании ст. 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», далее - Закон о госрегистрации), необходимо иметь в виду, что теперь кредиторам будет проще истребовать причитающееся, а риски возрастают многократно.

Если ситуация дойдет до уголовного преследования (например, будет возбужденно дело по ст. 199, 159 или 177 УК РФ), такие действия, как, например, смена директора, в уголовном праве трактуются однозначно как действия, направленные на уход от погашения кредиторской задолженности, и могут стать отягчающими вину обстоятельствами. Столь же негативно к подобным действиям относятся и арбитражные суды, рассматривая вопрос о привлечении собственников и руководителей бизнеса к субсидиарной ответственности в процедуре банкротства, и считают его свидетельствующим о наличии виновных действий должника при банкротстве.

Кроме того, бросание компании с долгами как способ ликвидации может быть чревато так называемой условной дисквалификацией (норма применяется с 1 января 2016 г. - подп. «ф» п. 1 ст. 23 Закона о госрегистрации, введен Федеральным законом от 30.03.2015 № 67-ФЗ).

В чем суть? Если лицо являлось директором брошенной компании или ее учредителем с долей участия более 50% и эта компания была ликвидирована как недействующее юридическое лицо, имеющее задолженность перед бюджетом, то при попытке зарегистрировать новое общество или стать руководителем или учредителем другого общества такое лицо получит отказ. Данное поражение в правах действует три года с момента ликвидации брошенной компании.

Аналогичные ограничения введены в отношении лиц, являющихся учредителями или руководителями компаний, о которых в ЕГРЮЛ внесены сведения о недостоверности сведений об их адресе или руководителе (что часто бывает с брошенными компаниями или с компаниями, имеющими номинального директора) - такие лица так же не смогут стать руководителями или учредителями новой компании.

Общие и самые распространенные случаи привлечения к субсидиарной ответственности (таблица)

Ситуация

Судебные решения

Директор не передал документы бухгалтерского учета арбитражному управляющему или передал, но в них содержится недостоверная информация

Постановление АС Дальневосточного округа от 26.06.2017 № Ф03-2144/2017 по делу № А73-684/2016;

Постановление АС Северо-Западного округа от 27.10.2014 по делу № А56-72339/2010;

Постановление -ФАС Северо-Западного округа от 22.05.2014 № Ф07-224/2013 по делу № А66-10924/2011

Вред кредиторам причинен сделками должника, которые впоследствии признаны судом недействительными. Самый распространенный случай здесь - это вывод активов должника (их передача третьим лицам без должного встречного удовлетворения). Другой распространенный случай - директор совершал сделки с лицами (например, с фирмами-однодневками), которые привели к формированию налоговой недоимки

Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 26.05.2014 по делу № А03-11273/2013;

Постановление -ФАС Западно-Сибирского округа от 11.02.2014 по делу № А27-12668/2012;

Постановление АС Московского округа от 28.11.2016 № Ф05-1554/2016 по делу № А40-140844/13;

Постановление АС Уральского округа от 31.03.2016 № Ф09-9765/10 по делу № А60-16176/09;

Постановление АС Уральского округа от 26.05.2015 № Ф09-5428/13 по делу № А07-4656/2010

Директор или ликвидатор не обратились вовремя с заявлением о банкротстве в суд

Постановление АС Восточно-Сибирского округа от 12.01.2015 № Ф02-5951/2014 по делу № А78-3518/2013;

Постановление АС Волго-Вятского округа от 04.05.2017 № Ф01-1165/2017 по делу № А29-1659/2014

Налоговые долги и ответственность за них взаимозависимых лиц

Собственники бизнеса и руководители, которые считают, что могут избавиться от проблем старой компании, за которой числится налоговая недоимка, обанкротив ее и начав новый аналогичный бизнес, должны учитывать, что законодатель и правоприменитель такую практику пресекают.

Первой ласточкой в формировании судебной практики было дело ООО «Королевская вода» (постановление АС Московского округа от 31.10.2014 № Ф05-12000/14 по делу № А40-28598/13), в котором изначально существовавшее ЗАО «Королевская вода» после налоговой проверки не смогло заплатить более 330 млн руб. налоговой недоимки и перевело весь бизнес на вновь созданное ООО «Королевская вода». Налоговый орган признал компании взаимозависимыми через суд, который обязал заплатить доначисленные налоги новое юрлицо.

Каким образом налоговые долги взыскивают с взаимозависимых юридических лиц?

Такая возможность предусмотрена в ст. 45, 48, 105 НК РФ, которые позволяют даже при ликвидации или банкротстве юридического лица с налоговой недоимкой взыскать ее через суд с других обществ, признанных взаимозависимыми по прямым или косвенным признакам. Налоговый орган обращается в суд, который признает лиц взаимозависимыми в случае ликвидации или банкротства компании-должника, если видит, что собственники должника попытались перевести весь свой бизнес на другое, даже формально независимое юридическое лицо. Затем налоговую недоимку взыскивают с нового лица.

Подобная практика налоговых органов развивается весьма успешно. Признаками взаимозависимости признаются не только очевидные факторы - общие руководители/учредители, родственники в составе руководящих и иных органов. Также начинают иметь значение и косвенные признаки взаимозависимости и подконтрольности юридических лиц (Определение Верховного суда РФ от 16.09.2016 № 305-КГ16-6003 по делу № А40-77894/15, постановления АС Московского округа от 10.07.2015 № Ф05-8331/2015 по делу № А40-153792/14, от 31.10.2014 № Ф05-12000/14 по делу № А40-28598/13, Северо-Кавказского округа от 27.10.2016 № Ф08-7835/2016 по делу № А53-24852/2015):

    одни и те же поставщики/покупатели и сотрудники, одни и те же офис, сайт, телефон, адреса отправки электронной отчетности, товарные знаки и т.п.;

    перевод деятельности на другую организацию незадолго до ликвидации или во время выездной проверки;

    передача активов во время проверки;

    одинаковые условия работы с поставщиками/покупателями, перечисление выручки, причитающейся старому обществу, новому и др.

Взыскать налоговые долги возможно и с взаимозависимых физических лиц. С ноября 2016 г. действуют нормы (абз. 8 и 9 подп. 2 п. 2 ст. 45, ст. 48 НК РФ), которые позволяют налоговым органам взыскивать недоимку с взаимозависимых физических лиц через суд при условии, что такие лица действовали согласованно с обществом и получали от общества денежные средства, активы и т.п. По сути, речь идет о реальных выгодоприобретателях (бенефициарах) бизнеса, в отношении которых будет выявлено, что они получали доходы от общества.

К сведению

Возмещение ущерба государству руководителем и уголовная ответственность

Наиболее распространенные статьи УК РФ, которые могут быть инкриминированы предпринимателям, это:

    ст. 199 УК РФ «Уклонение от уплаты налогов, сборов, подлежащих уплате организацией, и (или) страховых взносов, подлежащих уплате организацией - плательщиком страховых взносов». С лета 2017 г. эта статья распространяет свое действие не только на тех, кто уклоняется от уплаты налоговой недоимки, но и на тех, кто не платил сборы;

    ст. 199.1 УК РФ «Неисполнение обязанностей налогового агента»;

    ст. 199.2 УК РФ «Сокрытие денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов, сборов, страховых взносов»;

    ст. 159 УК РФ «Мошенничество». В том числе данная статья применяется к делам о незаконном возмещении НДC.

Помимо уголовного наказания за совершенные преступления, предприниматели могут еще и заплатить за преступление деньгами. С 2015 г., основываясь на позиции Верховного суда РФ, изложенной в Определении от 27.01.2015 № 81-КГ14-19, налоговые органы активно предъявляют гражданские иски в уголовном процессе и взыскивают с директоров налоговую недоимку как ущерб, причиненный государству. Приговором суда виновным в совершении преступления, выразившегося в неуплате налога или незаконном его возмещении, признается конкретное физическое лицо, которое обязывают возместить ущерб, причиненный этим преступлением.

Надо также иметь в виду, что даже после завершения уголовного дела правоохранительные органы в течение двух лет имеют право подать в суд заявление и взыскать с директора суммы налоговых недоимок на таких же основаниях - как ущерб, причиненный бюджету налоговым преступлением (ст. 47 НК РФ, ст. 44 ГПК РФ), если его не взыскали в рамках уголовного дела.

Ответственность номинальных директоров

Надо отметить, что борьба за максимальную пополняемость бюджета привела к тому, что политика государства в этом направлении стала затачиваться в отношении именно реальных бенефициаров бизнеса, а не менеджеров, которые выполняют свои обязанности номинально.

Новая редакция главы о субсидиарной ответственности в Законе о банкротстве впервые прямо упоминает термин «лицо, осуществляющее функции органа управления номинально» и указывает на основания для освобождения такого лица от субсидиарной ответственности или уменьшения ее размера.

Цитируем документ

Арбитражный суд вправе уменьшить размер или полностью освободить от субсидиарной ответственности лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, если это лицо докажет, что оно при исполнении функций органов управления или учредителя (участника) юридического лица фактически не оказывало определяющего влияния на деятельность юридического лица (осуществляло функции органа управления номинально), и если благодаря предоставленным этим лицом сведениям установлено фактически контролировавшее должника лицо <…> и (или) обнаружено скрывавшееся последним имущество должника и (или) контролирующего должника лица.

Пункт 9 ст. 61.11 Закона о банкротстве

Таким образом, номинальное лицо сможет снять с себя ответственность и переложить ее на выгодоприобретателя бизнеса. Однако в отношении тех менеджеров, которые выполняли свою работу реально, эта норма вряд ли будет применима.

Ужесточение ответственности учредителей и топ-менеджмента за долги компании, законодательно закрепляемая возможность налоговых и правоохранительных органов пополнить бюджет не тем, так иным способом делает жизнь предпринимателей сложной. Поэтому важно следить за практикой применения новых законов, чтобы управленческие решения бизнеса были легальными, а личные риски управленцев и риски бизнеса были сведены к минимуму.

Судебное решение

Определение КС РФ от 28.02.2017 № 396-О

В одном деле предприятие не смогло заплатить недоимку, и налоговый орган возбудил процедуру банкротства. При этом в рамках уголовного дела было установлено, что собственник предприятия, не являясь юридически его руководителем, фактически контролировал деятельность предприятия и давал распоряжение номинальному директору и бухгалтеру о заключении фиктивных договоров и представлении налоговой отчетности с фиктивными показателями. На этом основании его признали виновным в уклонении от уплаты налогов этим предприятием. Суд, установив вину собственника и причинно-следственную связь между его действиями и ущербом, причиненным государству в связи с уклонением от уплаты налогов, постановил взыскать с него сумму недоимки. Собственник бизнеса обратился с жалобой в Конституционный суд РФ, однако, получил отказ в ее рассмотрении.

2. Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в и 61.3 настоящего Федерального закона;

2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

3) требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов;

4) документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены;

5) на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице:

в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов;

в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо.

3. Положения подпункта 1 пункта 2 настоящей статьи применяются независимо от того, были ли предусмотренные данным подпунктом сделки признаны судом недействительными, если:

1) заявление о признании сделки недействительной не подавалось;

2) заявление о признании сделки недействительной подано, но судебный акт по результатам его рассмотрения не вынесен;

3) судом было отказано в признании сделки недействительной в связи с истечением срока давности ее оспаривания или в связи с недоказанностью того, что другая сторона сделки знала или должна была знать о том, что на момент совершения сделки должник отвечал либо в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества.

1) организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника;

2) ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

5. Положения подпункта 3 пункта 2 настоящей статьи применяются в отношении лица, являвшегося единоличным исполнительным органом должника в период совершения должником или его единоличным исполнительным органом соответствующего правонарушения, а также контролирующего должника лица.

6. Положения подпункта 4 пункта 2 настоящей статьи применяются в отношении единоличного исполнительного органа юридического лица, а также иных лиц, на которых возложены обязанности по составлению и хранению документов, предусмотренных законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами.

7. Положения подпункта 5 пункта 2 настоящей статьи применяются в отношении единоличного исполнительного органа юридического лица, а также иных лиц, на которых от имени юридического лица возложены обязанности по представлению документов для государственной регистрации либо обязанности по внесению сведений в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц.

8. Если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия нескольких контролирующих должника лиц, такие лица несут субсидиарную ответственность солидарно.

9. Арбитражный суд вправе уменьшить размер или полностью освободить от субсидиарной ответственности лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, если это лицо докажет, что оно при исполнении функций органов управления или учредителя (участника) юридического лица фактически не оказывало определяющего влияния на деятельность юридического лица (осуществляло функции органа управления номинально), и если благодаря предоставленным этим лицом сведениям установлено фактически контролировавшее должника лицо, в том числе отвечающее условиям, указанным в подпунктах 2 и 3 пункта 4 статьи 61.10 настоящего Федерального закона, и (или) обнаружено скрывавшееся последним имущество должника и (или) контролирующего должника лица.

10. Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого невозможно полностью погасить требования кредиторов, не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует.

Такое лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, если оно действовало согласно обычным условиям гражданского оборота, добросовестно и разумно в интересах должника, его учредителей (участников), не нарушая при этом имущественные права кредиторов, и если докажет, что его действия совершены для предотвращения еще большего ущерба интересам кредиторов.

11. Размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

КонсультантПлюс: примечание.

Подпункт 1 пункта 12 статьи 61.11 (в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ) применяется к заявлениям о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в случае, если определение о завершении или прекращении процедуры конкурсного производства в отношении таких должников либо определение о возврате заявления уполномоченного органа о признании должника банкротом вынесены после 1 сентября 2017 года.

1) невозможность погашения требований кредиторов наступила вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, однако производство по делу о банкротстве прекращено в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, или заявление уполномоченного органа о признании должника банкротом возвращено;

2) должник стал отвечать признакам неплатежеспособности не вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, однако после этого оно совершило действия и (или) бездействие, существенно ухудшившие финансовое положение должника.

Словосочетание «субсидиарная ответственность» за последние несколько лет прочно закрепилось в сознании и даже подсознании собственников бизнеса и их «приспешников». При этом «субсидиарка» ассоциируется прежде всего с банкротством - затяжной и дорогостоящей процедурой. Однако на сегодняшний день привлечь контролирующее должника лицо (директора, участника и др.) к субсидиарной ответственности по долгам такого должника можно и в упрощенном режиме - минуя . Для этого достаточно получить определение суда об отказе в возбуждении процедуры или об её прекращении, например, если нет средств на её финансирование.

Но субсидиарная ответственность по долгам ООО на сегодня не ограничивается процедурой банкротства организации.

С июля 2017 года привлечь контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности можно и в случае исключения организации-должника из ЕГРЮЛ как недействующего. Данное правило распространяется только на общества с ограниченной ответственностью.

Исключение общества из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации для отказа основного должника от исполнения обязательства. В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1 - 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.

п. 3.1. ст. 3 ФЗ «Об ООО»

Юридическое лицо исключается из ЕГРЮЛ как недействующие, если :

    в течение предшествующих 12 месяцев не сдавало отчетности и не осуществляло никаких операций по своим банковским счетам;

    в течение шести месяцев в отношении организации в ЕГРЮЛ «висела» запись о недостоверности сведений о ней;

    организацию невозможно ликвидировать ввиду отсутствия средств на осуществление ликвидации.

Это как раз та быстрая и бесплатная «ликвидация», на которую рассчитывали многие, прекращая отчитываться по деятельности ненужного юридического лица.

Сейчас после исключения ООО из ЕГРЮЛ, согласно п.п. 3.1 ст. 3 ФЗ «Об ООО», кредиторы могут идти в суд с требованиями напрямую к директору, участнику или иному лицу, контролировавшему «брошенную» компанию.

Это связано с тем, что субсидиарная ответственность распространяется на следующих лиц:

    единоличных исполнительных органов ООО и иных лиц, которые уполномочены выступать от его имени;

    членов коллегиальных органов;

    иных лиц, которые имеют фактическую возможность определять действия ООО, в том числе давать обязательные для исполнения указания руководителям организации.

В последней группе оказываются участники ООО, с привлечением которых к субсидиарной ответственности по рассматриваемому основанию ясность более-менее присутствует. Они точно относятся к категории лиц, способных давать обязательные для директора указания.

Меньше ясности в процедуре привлечения к субсидиарной ответственности «иных контролирующих лиц». Да, закон позволяет предъявлять требования и к ним, но здесь, скорее всего, возникнет сложность для кредитора в доказывании фактов их преобладающего статуса в организации. Тем более в той, которая исключена из реестра. Подобные факты можно установить, например, путем проведения опросов сотрудников, которые бы засвидетельствовали, кто, действительно, руководил компанией. Но вряд ли рядовые кредиторы обладают доступом к подобной информации. Очевидно, что процесс доказывания факта контроля у «иных» лиц будет для кредитора весьма затруднительным.

При этом закон в качестве субсидиарных ответчиков указывает тех лиц, именно по вине которых не исполнено конкретное обязательство Общества. Вполне возможна ситуация, когда обязательство было не исполнено по вине одного директора, а при исключении из Реестра эту должность в компании занимало уже другое лицо.

    в первую очередь в качестве соответчиков указывать директора/участников, которые были указаны в ЕГРЮЛ в момент исключения из него компании, поскольку в соответствии с указанной нормой факт исключения компании из ЕГРЮЛ означает отказ основного должника от исполнения обязательства и, как следствие, вину последних руководителей компании в этом, а, следовательно, их субсидиарную ответственность;

    также можно указать директора/участников должника в момент неисполнения его обязательства. Однако, доказывая виновность указанных лиц, кредитору придется приложить существенные усилия, в первую очередь потому, что презумпции их вины в данной ситуации в законодательстве нет.

В качестве подытога напрашивается следующий очевидный вывод: в текущих условиях велика вероятность того, что, передав «бразды» правления номиналам, которые и будут значится в компании в момент её исключения из ЕГРЮЛ, реальные собственники должника все равно имеют высокие шансы быть привлеченными к субсидиарной ответственности по долгам компании. В первую очередь на них укажут сами «номиналы», вряд ли желающие нести чужую ответственность.

Полезность данной нормы для добросовестных кредиторов сложно переоценить. И для недобросовестных она открывает широкий горизонт возможностей - однако об этом мы уже писали .

Изначально было сложно спрогнозировать, как суды на неё отреагируют. Однако сегодня уже очевидно, что судебная практика начала складываться. Это подтверждает одно из первых решений судов по делу, в котором директора недействующего ООО привлекли к субсидиарной ответственности по обязательствам юридического лица.

Суть дела заключается в следующем. Физическое лицо (ФЛ) обратилось к ООО за оказанием услуг по приобретению недвижимости, предварительно эти услуги оплатив. Но ООО своих обязательств не исполнило. ФЛ просудило задолженность ООО и получило исполнительный лист.

Однако в ходе исполнительного производства ООО было исключено из ЕГРЮЛ как недействующее. Гражданка, ссылаясь на указанную норму, обратилась в суд с требованием о взыскании долга уже непосредственно с директора, который также был единственным участником. Обе инстанции требования физического лица удовлетворили.

Примечательно, что суды исходили из того, что доказательством недобросовестности и неразумности действий директора стал факт неподачи заявления о банкротстве ООО, когда стало ясно, что оно не сможет расплатиться по своим долгам.

Не будет преувеличением сказать, что значительное количество недействующих юридических лиц всегда имеют долги, которые не могут оплатить. То есть суд фактически определил, что уже сам факт наличия непогашенной задолженности на момент исключения ООО из ЕГРЮЛ, является неразумным и недобросовестным поведением контролирующих должника лиц.

Интересно, что в вопросе о применении новой нормы корпоративного законодательства суды общей юрисдикции опередили арбитражные суды, что случается крайне редко. Более того, Арбитражный суд Свердловской области вовсе хотел освободить арбитражную юрисдикцию от данных споров: Определением от 8 ноября 2017 г. по делу №А60-47830/2017 прекратил дело о привлечении к субсидиарной ответственности по п. 3.1 ст. 3 ФЗ «Об ООО» в связи с его подведомственностью судам общей юрисдикции. Однако апелляционная инстанция вернула дело Арбитражному суду на новое рассмотрение.

Так куда же обращаться с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности в таких случаях?

В постановлении 17 ААС в качестве основания для отнесения дела к арбитражной подведомственности указано то, что субсидиарная ответственность основана на действиях директора (участника и др.), «определяющих экономическую деятельность ООО, и основано на положениях Закона об обществах с ограниченной ответственностью». Такая формулировка полностью отстраняет суды общей юрисдикции от подобных дел.

Однако, полагаем, что надо рассматривать контекст принятых решений. В случае арбитражных судов, обязательство, которое привлекло к судебному спору, происходило из договора между двумя ООО, который носил предпринимательский характер. Соответственно, в таких условиях, даже если требования предъявляются к физическому лицу, спор явно связан с экономической и предпринимательской деятельностью.

Московские суды общей юрисдикции рассматривали спор, который был основан на договоре между ООО и физическим лицом-потребителем.

Поэтому, полагаем, вопрос о подведомственности определяется именно правовой природой обязательства, которое стало основанием для субсидиарной ответственности.

Данный вывод соотносится с положениями самой рассматриваемой нормы, которая указывает, что «факт исключения компании из реестра означает отказ основного должника (т.е. Общества) от исполнения своих обязательств». Поскольку основное обязанное лицо свои обязательства не исполнило, «включается» субсидиарная ответственность других лиц, к которым нужно предъявить судебные иски в общем порядке, установленном процессуальным законодательством (в зависимости от субъекта и/или особенностей правоотношений). Соответственно, если субсидиарная ответственность возникла, например, в результате неисполнения ООО договоров:

    с физическим лицом – дело будут рассматривать суды общей юрисдикции;

    с юридическим лицом или ИП – арбитражные суды.

Требования каждого из кредиторов к одному или нескольким контролирующим лицам «брошенного» ООО, которые предъявлены на основании п. 3.1 ст. 3 ФЗ «Об ООО», носят самостоятельный характер и будут рассматриваться в отдельных судебных производствах, с возложением на каждого кредитора обязанности по доказыванию вины субсидиарных ответчиков. Точно так же, как каждое обязательство к основному должнику рассматривается в отдельном производстве, только если нет оснований для объединения дел. Вероятно, право рассматривать подобные дела сохранится у обеих юрисдикции в зависимости от обстоятельств. Однако более четкое разграничение покажет дальнейшая судебная практика.

Резюмируем:

    Пункт 3.1 ст. 3 ФЗ «Об ООО» принимает активные попытки «начать работать». Однако пока вопросов больше, чем ответов. Основной из них:
    - как кредитору найти действительно виновное в неисполнении обязательства лицо и/или доказать статус фактических управленцев у неких субъектов в отношении организации, которая исключена из реестра. Сбор доказательств здесь пока представляется героическим подвигом с иллюзорным результатом.

    С учетом озвученных сомнений наиболее реалистичным вариантом остается предъявление требований последним указанным в ЕГРЮЛ лицам в надежде, что под угрозой личных имущественных потерь они укажут на реальных собственников компании. Наиболее результативный вариант, как показывает практика, - при совпадении участника и директора исключенного должника.

    При этом в зависимости от правовой природы неисполненного обязательства спор о привлечении к ответственности может быть рассмотрен как судами общей юрисдикцией, так и арбитражными судами. Однако, более четкое понимание будет только после того, как на эту тему выскажется Верховный суд РФ.

Очевидно одно - просто так бросить компанию уже не получится, даже без банкротства это может привести к имущественной ответственности контролирующих лиц. Выйти из убыточного бизнеса стало еще сложнее.

1. ст. 21.1. ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»

2. См. Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 30 января 2018 г. по делу №33-3879/2018

3. Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26 февраля 2018 г. №17АП-19682/17